– Откуда вы это знаете?

– Это нам человек рассказал. Сильный человек, он людоедов прогнал. А еще он нас разговаривать научил. Так легенда гласит. Мы тогда были маленьким племенем и нас все обижали, но потом пришел человек, и мы сильными стали.

– А кто был тот человек? О нем ваши легенды что-нибудь говорят?

– В легендах его называют «большим синим человеком».

– Синим, говоришь? – сознание услужливо подбросило мне образ воинов в синих доспехах, охраняющих белую башню.

– Да, синим! – Гоблин принялся ходить взад-вперед. – У него было большое оружие, его боялись и гарпии, и людоеды, и даже дракон!

– У вас тут еще и дракон есть?

– Был. – Гоблин остановился и в растерянности посмотрел на меня. – Ну, так говорится в легенде. Но это было много раз по сто лет назад.

– А куда делся этот ваш синий человек? Об этом ваши легенды говорят?

– Мы знаем только, что он очень тосковал и каждый день уходил в пустыню. Наверное, искал способ выбраться с нашего аллода. Он стал пропадать по нескольку дней и однажды больше уже не вернулся. Может быть, он все-таки нашел выход отсюда, а может, погиб.

– И что же, ваши предки не пытались его искать?

– Пытались! Они излазили весь остров, вот только что в пещеру дракона не заглядывали и к людоедам. Но никаких следов не нашли.

В комнате повисла тишина. Я лихорадочно соображал. Загадок прибавилось. Кто был тот человек? Несомненно, воин из моих видений. Но как он тут очутился? Сумел ли выбраться с этой земли или погиб в стычке с людоедами? В любом случае надо дождаться, когда проснется Регонд, и всё ему рассказать. Вместе мы решим, как действовать дальше.

Староста рассказал мне, что людоеды совсем обнаглели. Нападают без всякой причины. Их всего пятеро: двое старых, матерых, и трое молодых. Молодые-то и бесчинствуют: то дозорного пристукнут, то охотников, а добычу себе забирают. Прошлой ночью и вовсе на деревню напали. Ворота в щепки, только медные петли и остались.

– А откуда у вас металлические детали?

– А-а-а… – староста гордо встряхнул своей козлиной бородкой, – это наш Уршак догадался, раньше мы на эту… как ее… руду внимания не обращали. Тут недалеко пещера есть, там-то мы ее и нашли. А шаман способ узнал, как ее плавить можно и разные полезности делать.

Наутро старейшины отправились по своим делам, а староста пошел руководить восстановлением деревни. Оставшись в одиночестве, я устроился на охапке листьев рядом с Регондом и провалился в сон. Проснувшись от того, что меня трясут за плечо, я с трудом открыл глаза. Рядом сидел Регонд.

– Где мы?

Краткий пересказ событий, произошедших после входа в портал, занял половину колокола. Регонд задавал всё новые вопросы. Его так же, как и меня, поразила история о говорящих гоблинах и загадочном человеке.

– Мне не дают покоя те люди в черных плащах, которые гнались за нами. Кто они? – молодой маг помрачнел. – Почему напали на нас?

– Не знаю. Мне почему-то кажется, что им нужен был я.

– Как они вообще узнали о твоем появлении? Ведь даже учитель ничего не заподозрил.

– Сначала надо выбраться отсюда, а уж там будем думать о них.

– Согласен. Предлагаю для начала поесть, а потом поискать старейшину. Может быть, мы сможем узнать у него еще что-нибудь.

Регонд подошел к столу, где еще осталось немного мяса. Я последовал его примеру. Кроме кувшина воды и тарелки с мясом на дальнем конце стола лежали два черепа каких-то мелких животных, глиняная миска и небольшой цилиндр. При ближайшем рассмотрении он оказался сосудом для хранения свитков. Очень старым: медь, из которой он был сделан, позеленела, и уже невозможно было разобрать, что на нем написано. Недолго думая, я открыл крышку и вынул свиток. Раскрыв его, я остолбенел. Язык, которым был написан текст, был мне знаком. Из таких же символов была выполнена татуировка на пальце у Регонда, которая осталась на месте кольца. Я без особого труда мог разобрать значение этих символов. В моих руках был обыкновенный букварь. Скорее всего, именно по нему гоблины обучались грамоте. Но это могло значить лишь то, что букварь этот составил тот самый таинственный человек.