Андрен протер глаза, провожая взглядом обломки досок на воде.

– Слушай, Чини… похоже, что мы станем магиками.

– Я то да. Но ты? Чья бы корова мычала. С чего вдруг? – хмыкнула подруга.

– Я отчиму бороду опалил. Я тоже магик. Будущий маг огня. А ты маг воды. Это ежу понятно. Мы равные!

– Бороду Рэджи?! – Удивилась девочка. – Как он тебя надвое не перерубил?

– Он боится магов. Здорово, да? – Гордо выпятил хилую грудь малец.

– А не брешешь?

– Ни в жизнь!

– Тогда точно, мы оба поедем в академию. – Похлопала друга по плечу Чини и ненароком добавила. – Мэги хотела меня завтра отправить.

– Завтра? Без меня? – Насупился Андрен. – Ты собиралась об этом рассказать?

– Собиралась. Позже вечером. – Отвернулась Чини.

Ничего себе, лучший друг противоположного пола чуть деру не дал.

– Тебя теперь в два счета отпустит вместе со мной. – Примирительно улыбнулась Чини, вновь вопернувшись. Два зуба торчали изо рта слегка отогнутые, с большим промежутком меж резцов.

Оба посмотрели друг на друга и бросились в пляс.

– Мы едем в Академию Воды!

– А, там может, и до магов доживём!

– Ничего себе! Магов!

– Академия! Ура!

Подростки были сиротами. Отцов потеряли на войне «Сожжённого города», матерей забрала «Серая лихорадка». Как говорила Мэги про отцов, «с сечи мало кто вернулся в родную деревню. Ещё меньше выжило женщиин в ожидании мужей. Боги взяли жертвы людей, не спрашивая разрешения. Великие регулировали вечный баланс. Имперские смотровые собрали солдат, и повели на север, ничего не объясняя простому люду. А тем, кто вернулся, уже нечего было сказать».

Матерей же своих Андрен и Чини тоже почти не помнили. Эпидемия скосила пол деревни вскоре после прекарщения войны. От прошлого лишь у Чини остался отцовский полковой ножик. Андрену приходилось довольствовался лишь рассказами старой Мэги «о почтенном вояке Хафле».

Старая травница, единственная на всё село обладательница магической силы, после смерти родителей взяла на воспитание Чини, а Андрена устроила к Рэджи. Не со зла, а лишь потому, что доброта её не могла обеспечить обоих. Годы брали своё, две трети их которых она путешествовала. В земли Империи травница пришла из Ведьминого леса много лет назад. Селяне говорили, что «так велят ведьмам законы – нести мудрость в чужие земли. Уходить из лесу, когда ощутят к тому тягу, чтобы передавать знания в люди».

Правда это или нет, Андрен не знал. Но люди охотно принимали ведьм в селениях. Те лечили людей и скотину, принимали роды, ваяли обереги для защиты от злых духов и амулеты для удачи на рыбалке или охоте. И знали они всё-всё о погоде и добром урожае.

Высохнув, оба магика помчались прощаться к единственному человеку, который относился к ним в этой деревне с толикой тепла. За разговорами у старой Мэги и провели весь вечер, а когда стали готовиться ко сну… на улице послышались крики.

В деревне Старое Ведро дома стояли не слишком кучно. Но Андрен, который первым выбежал на улицу «на слух», легко заметил горящий дом на соседней улице. Нужно было быть слепым, чтобы не заметить, как огонь факелом в небо уносил нажитое добро старого мясника. Рядом пламя пробовало благодатную почву соломенной крыши мельника. По улице словно поползла огненная змея, цепляясь за крыши и заборы соседей. Дым закрыл полумесяц.

Но это было лишь полбеды. Кто-то поджёг дома!

– Назад, Андрен! – закричала Мэги. – Орки прорвали восточный рубеж Империи!

Андрен не хотел назад. Закрыть все двери и ставни, когда дикие зеленокожие поджигают дома – не лучший способ спастись. А огонь манил его. Не было красок ярче в ночи. Пламя затмевало луну и звезды. Что им беды засечных «боевых» деревень?