– Может быть, ему посоветовать ещё и противогаз надеть? – обратился Ботинкин к старпому.

– Игорёк, прекрати издеваться над человеком, – ответил тот. – Надо ведь и меру знать.

Старлей Царедворцев огляделся – публики вывалило уже изрядно. На СКР, на буксире, на башнях дока и на шкафуте (средней части верхней палубы) МПК плотно стояли ряды зрителей. Бесплатный цирк ведь не каждый день показывают. Моряки из последних сил старались сохранять серьёзные лица, но сдавленный смех поневоле прорывался то здесь, то там.

Старпом поднял кулак:

– Всем молчать! Вы меня поняли? Чтоб ни один…

Вновь появился механик. В руках он держал 50-литровый алюминиевый лагун, в котором кок готовил еду на весь экипаж.

– Ну вот, это другое дело, – мармеладным голосом похвалил его начальник РТС.

– А как я вниз-то сойду? – с недовольным видом спросил Славик. Что-то вновь и вновь подсказывало ему, что дело здесь нечисто. Он ещё раз огляделся. Да нет, вроде бы всё нормально. Никто не смеётся. Лица у всех серьёзные, даже скучноватые какие-то. Вон матросы на юте (кормовая оконечность верхней палубы) чего-то возятся, наверное, тоже за рыбой собираются.

– Тебе сейчас сходню с борта на башню дока перекинут. А ну, ребята! – скомандовал старпом.

Матросы с самыми серьёзными лицами махом завалили на эмпэкашке (МПК) леерные стойки с леерами и перекинули трап на док; доковые на удивление дружно и безропотно приняли и придержали сходню. На всё это ушло примерно с минуту времени. Все работали слаженно и весьма охотно.

Механик ступил на трап, раздался грохот – лагун цеплялся за корабельное и доковое железо.

На верхнюю палубу вышел наглаженный и начищенный, готовый к сходу на берег командир. Увиденная картина вызвала у него чувство лёгкого недоумения:

– Мех, ты что, одурел? (На самом деле командир вставил здесь другой глагол, который рифмуется с «одурел».) Ты куда собрался в таком виде?

Механик остановился было в сомнении, но с мостика подал голос Игорь Ботинкин:

– Всё нормально, товарищ командир. Он за рыбой на стапель-палубу пошёл. На ужин пятиминутку сделаем.

Командир включился моментально:

– А-а-а, давай-давай, мех. Химкомплект, смотрю, надел. Правильно. Там воды сейчас – как раз по самые подвески. Наконец-то у нас ответственный зав кают-компанией появился. Молодец.

Ну если уж командир говорит… Да и не могли же они договориться, в конце концов. Когда бы успели? У Славика пропали все сомнения.

Грохот от его лагуна, пока он спускался по крутому железному трапу с башни дока на стапель-палубу, было слышно даже на причале, где постепенно тоже собралась небольшая группа интересующихся товарищей из рабочих завода и моряков с других кораблей.

– Что там такое? – спрашивали только что подошедшие.

– Молодого механика с эмпэкашки отправили рыбу на стапеле собирать.

– Здорово! Вот посмотреть бы.

Все терпеливо приготовились к финалу этого драматического спектакля. Куда там Станиславскому! Куда там Мейерхольду! Выхода на подмостки Комиссаржевской и Ермоловой восторженная публика никогда не ожидала с таким азартом.

Наконец грохот прекратился, а внизу, на ещё чуть притопленной стапель-палубе, из-под кормы МПК-17 показался Славик Махуртов. Он брёл по колено в воде, волоча за собою пустой 50-литровый алюминиевый лагун. На ходу механик очень внимательно просматривал водную толщу. Его действия уже были видны и для зрителей на берегу. Он вышел на свободное пространство между кораблями и, задрав голову вверх, прокричал с недоумением и некоторой досадой в голосе:

– Нет тут никакой рыбы! Не видно!

С мостика ему немедленно ответствовал начальник РТС МПК-17 старший лейтенант и старший его товарищ Игорь Ботинкин: