– Что ты имеешь в виду?

– То, что Иоанн может разбить тебя, а потом дойти до Рима и вырезать всю Курию.

– Он не посмеет!

– Крестоносцы три века назад посмели взять приступом Константинополь, предав интересы христиан-союзников, – произнес Карл, внимательно глядя в глаза Фридриху. – Их что-то остановило? Что именно?

Это были не его мысли.

Эти слова озвучил ему сам Иоанн в их переписке, довольно насыщенной. И уж что-что, а позицию правителя Москвы по Четвертому Крестовому походу Карл Смелый прекрасно знал. Более того – разделял. Считая, что этот поход определил падение позиций христиан в регионе и завоевание земель мусульманами.

Фридрих же задумчиво молчал.

Ему очень не понравилась озвученная трактовка.

– Православные – это схизматики.

– И в чем их раскол?

– В филиокве!

– О филиокве главы Пентархии спорили давно. И это не приводило их к расколу. Более того, этот вопрос – нормальная тема для Вселенского Собора, на котором они могли бы сесть – и все обсудить, решив все разногласия.

– Ты их словно защищаешь.

– Я имел большую переписку с Иоанном. И я интересовался – почему он не принимает католичество. Так что вынужденно погрузился в вопрос. Они раскольники только в плане подчинения. По сути, ортодоксы – это те же католики, только не платят десятины Риму.

– И все? – удивился Фридрих.

– А это мало? Не платить в Рим – само по себе бесценно. Теперь ты понимаешь, почему они так упорствуют в своей вере? И я уверен – будут в ней стоять очень твердо. Я бы на их месте тоже стоял.

– В этом что-то есть, – покачал головой Фридрих, прекрасно представляющий, СКОЛЬКО денег ежегодно из его владений выкачивают представители церкви. Как непосредственно на нужды Папы, так и на местные потребности…

Карл прекрасно понял сложный взгляд своего собеседника, поэтому продолжил:

– Я тебе советую – не лезь в это дело. Этот поход для тебя закончится трагедией. Иоанн тебя побьет. И погонит. А он, я слышал, очень зол на реакцию Папы и его сторонников. Он их открыто называет неблагодарными скотами. Козлищами. И так далее. Хочешь оказаться между ним и Римом?

– Ты абсолютно уверен в своих словах?

– Абсолютно. Он тебя ждет. Не провоцируй его. Несколько лет мира. Он выдохнет с облегчением. И дальше все пойдет как пойдет. А Иоанн волей-неволей займется делами Константинополя. Зная его натуру, уверен – владения вокруг Нового Рима довольно скоро начнут расширяться. Он не усидит. Рим же побеснуется да уймется. В конце концов, Папы всегда ставят во главу угла дела своей семьи. И весь этот конфликт потихоньку сойдет на нет.

– Но он же не стал драться с османами… – неуверенно произнес Фридрих.

– А ты думаешь, османы просто так ему Константинополь уступили? – усмехнулся Карл. – Они прикинули свои шансы и решили, что так оно будет проще и вернее. А он не только не ослаблен этими боями, но и ударно готовится к новым. Поверь, тебя там этот лев растерзает. Живым уйдешь – уже хорошо. Ты ведь лезешь к нему в самое логово! Не сходи с ума!

– Я не могу. Я уже пообещал.

– Кому?

– Папе. Жене. Теще.

– Жене? Теще? – удивился Карл Смелый. – Они ведь давно преставились.

– В молитве.

– Ты дал обет?

– Нет, но…

– Вот и придумай что-нибудь. В конце концов, Папа придумал массу всего, чтобы крестоносцы не выступили на помощь Иоанну.

– Это случайность!

– Да что ты говоришь? – усмехнулся Карл. – Случайность. Папа мог ввести Божий Мир на всей территории Европы и пригрозить отлучением от церкви тем, кто его станет нарушать. Но он на это не пошел. Даже с осуждением публичным не выступил. Хуже того, мне на ушко тут шепнули, что он всю эту историю и организовал. Говорю тебе – не лезь. Это закончится плачевно и для тебя, и для Рима. Более того, это поставит меня в неловкое положение. Если Рим попросит защиты, то я, как честный христианин, по идее должен его защищать. А оно мне надо?