– Вы че, совсем?! – заорал автомедон, едва не проглотив сигарету.

Лидина отработанным приемом сбоку скрутила беснующуюся женщину, орущую, как ирландская баньши, и подбила ее ногой под колени. Сева и Федя подлетели с пистолетами наготове. Ребенок завопил еще громче, желая привлечь к себе внимание взрослых.

– Во шиза-то! – негодовал Гоша, – я мимо шел, а ее малой на лестнице оступился и шлепнулся, а ей померещилось, будто это я его толкнул, и как пошла орать и клешнями махать… Может, ей дурку вызвать? У них там никто из буйных не убегал?

– Прекратить балаган! – в голосе Виктора прозвучали такие нотки, что охранники застыли навытяжку, скандалистка перестала визжать и материться в крепком захвате Киры, и даже мальчик замолчал. – Убрать оружие! Руки не распускать! На меня никто не покушался, отбой! – под ноги ему попался какой-то тюбик, потерянный молодой женщиной, и олигарх в сердцах так подбил его ногой, что чуть не зафутболил под калитку, отделяющую их от стоянки автобусов.

– А вы, – обратился он к женщине, которая уже поднялась с земли и отряхивалась, охая от боли в вывернутой руке, – в другой раз сначала разберитесь в ситуации и головой думайте прежде, чем на людей бросаться. Вашего ребенка никто не толкал. А вот вы сильно рисковали. Ребята на рефлексах действовали в критической ситуации, когда вы напали на одного из них.

– Яжемамки все долбанутые, – буркнул Федя, – кукуха у них не варит, за своих личинок всех порвать готовы… – под ледяным взором шефа парень замолк и отступил на шаг назад.

– Своих роди сначала! – огрызнулась женщина. – Мне чуть руку не сломали, нормально, на хрупкую женщину орава здоровенных бугаев навалилась, а вы еще говорите, что я сама виновата…

– Ребята к вам и не подходили, – уточнила Кира Лидина, – вас скрутила я, тоже не слишком крупная особа.

– Пушками махали, – хныкала женщина, собирая рассыпанные вещи, в основном это были игрушки и средства ухода за ребенком, – тоже, угрозу нашли, прямо смешно. Кремик Ясин чуть под автобус не зашвырнули, – она буквально легла на землю, отклячив "пятую точку" в попытке вытащить из-под калитки тюбик.

– А зачем вам этот крем? – изумилась Ника, рассмотрев отметку "0+" и изображение пухлого карапуза в памперсе на тубе.

– Мы им ручки мажем, – пояснила мамаша. – Каждый раз после мытья или антисептика, чтобы кожичка не пересыхала…

– Вообще-то этим кремом младенцам другое место смазывают, – прыснула Кира.

– Не твое дело, соплячка, – огрызнулась мамаша, злобно глядя на девушку-секьюрити. – Этот крем самый лучший! Не понимаешь, так молчи.

– Пацану руки кремом мажут, – пробурчал Гоша. – А потом что, пудру с помадой подарят? Не мужиков, а п…сов каких-то растят! Тьфу! – смачно подытожил парень и тут же сник, получив ледяной начальственный взор.

– Захочу, так и маникюр ему сделаю, тебя не спрошу, козлина, я – мать! – сварливо взвизгнула женщина. Гоша, побагровев, шагнул вперед…

– Отставить! – в голосе Морского звякнул металл. – А вы, уважаемая, чем фестивалить, лучше подумайте, чем вам нервы подлечить, чтобы лучше собой управлять. Если вы и дальше будете так бесноваться, то можете нажить себе крупные неприятности, – олигарх достал внушительную пачку денег. – Надеюсь, этого вам хватит за порванный пакет, физический и моральный ущерб?

Взглянув на пачку, женщина моментально захлопнула рот, схватила одной рукой уже успокоившегося сынишку, другой – деньги и, на ходу заталкивая их в сумку, унеслась почти со скоростью поезда "Сапсан". На бегу она не замечала, как из порванного пакета снова разлетаются собранные было детские вещи.