Это было то, что мне нужно. Петроне покинул меня лишь у ворот, чем продемонстрировал, что я – свой человек. Мой выход из Римини прошел так же успешно, как и вход. Я покинул погонщиков в Савиньяне, где, поспав четыре часа, сел в почтовый экипаж до Болоньи, остановившись там в невзрачной таверне.

В этом городе мне хватило одного дня, чтобы понять, что у меня нет возможности получить паспорт. Мне говорили, что мне он не нужен, и были правы; но я знал, что он мне нужен. Я попытался написать французскому офицеру, который был со мной любезен во второй день моего ареста, узнать в военном секретариате, прибыл ли мой паспорт, и если он прибыл, отослать его мне, попросив заодно узнать, кто был хозяин угнанной мной лошади, считая необходимым за нее заплатить. В любом случае, я решился ждать Терезу в Болонье, сообщив ей об этом в тот же день и умоляя ее не оставлять меня без своих писем.

Отнеся на почту эти два письма, вот что я решил сделать в тот же день, как это увидит далее читатель.

В Болонье я поселился в мало посещаемой гостинице, чтобы меня не обнаружили. Написав свои письма и решив ждать там Терезу, я купил рубашки, и, поскольку возвращение моего чемодана было проблематично, решил одеться. Размышляя над тем, что вероятность того, что я смогу сделать карьеру в качестве и сане священника, мала, я придумал одеться в военную форму неопределенного вида, будучи уверен, что не обязан ни перед кем отчитываться в своих делах. Выйдя из расположения двух армий, где не видно было другой респектабельной одежды, кроме военной, я решил стать также респектабельным. Я устроил себе, впрочем, настоящий праздник, возвращаясь к своей родине под знаменами чести, хотя она со мной неплохо обращалась и под знаменами религии.

Я спросил хорошего портного; ко мне прислали одного, который звался Морте. Я ему рассказал, как и в каких цветах должна быть изготовлена униформа, он снял мерки, дал мне образцы тканей, чтобы я выбрал, и не позже, чем назавтра принес мне все, что было необходимо, чтобы предстать последователем Марса. Я купил длинную шпагу и, со своей прекрасной тростью в руке, хорошо прилаженной шляпой с черной кокардой, подстриженными волосами и длинной накладной косой я вышел, чтобы поразить весь город. Прежде всего, я переселился к Пелерену. Я испытывал ни с чем не сравнимое удовольствие, видя себя в зеркале, одетым таким образом. Я ощущал себя созданным, чтобы быть военным, мне казалось, что на меня обращают внимание. Будучи уверенным, что я ни с кем не знаком, я развлекался историями, измышляемыми на мой счет при моем появлении в самом посещаемом кафе города.

У меня была белая униформа, голубая куртка, галун на плече серебряный с золотом и соответствующий на шпаге. Очень довольный своим видом, я шел в большое кафе, где пил шоколад, читая газету и не обращая ни на что внимания. Я был восхищен, видя себя окруженным вниманием, делая вид, что ничего не замечаю. Все заинтересованно перешептывались на ушко. Смельчак, выдумав повод, осмелился обратиться ко мне с вопросом, но своим односложным ответом я обескуражил самых воинственных любопытных кафе. Погуляв под прекрасными аркадами, я в одиночку отправился обедать в свою гостиницу.

К концу моего обеда явился хозяин с книгой, чтобы записать мое имя.

– Казанова.

– Ваше положение?

– Офицер.

– На какой службе?