Перед отъездом Перси просил дядю передать мисс Хитченер экземпляр своей последней поэмы и письмо с настоятельными советами проштудировать труды Локка и особое внимание обратить на то, что Локк отрицает возможность врожденных идей.

От дяди Джеймса Перси решил ненадолго заглянуть в Филд-плейс. Из дома он писал Хоггу отчаянные письма: «Я живу как отшельник, не с кем перемолвиться словом. Иногда обмениваюсь с матерью несколькими фразами относительно погоды, на что она отвечает очень красноречиво». Его мучили бессонные ночи, размышления о неудавшейся любви, свадьба мисс Гроув неумолимо приближалась. Ответные послания друга и коротенькие письма от «Харриет второй» были в те дни его единственным утешением. Желая угодить своему покровителю, девушка читала Вольтера и прилежно сообщала о прочитанном.

Большую часть времени Шелли бесцельно бродил по парку, иногда на ум приходили какие-нибудь стихотворные строфы. «Посылаю тебе нечто причудливое и сумбурное, сочиненное мною вчера при полной луне», – писал он Хоггу.

Отец мисс Уэстбрук приглашал Шелли провести лето вместе с его дочерьми в Уэльсе, там же неподалеку жили старшие Гроувы, которые тоже просили Шелли погостить у них.

В июле Шелли наконец решился отправиться в Уэльс, денег у него не было, и путешествие он совершил пешком. Навестив вначале Харриет, Перси пошел на север к Гроувам, в их имение, которое располагалось в долине Элен среди романтических холмов, но притом в 5 милях от ближайшего почтового отделения, так что непрекращающаяся бурная переписка с Хоггом, с мисс Хитченер, дядей и другом Джеймсом требовала немалых усилий. С Хитченер они теперь обсуждали не теологические, а социальные вопросы, и прежде всего вопрос о том, достижимо ли равенство. В конце концов они пришли к заключению, что равенство – идеал, который недостижим, но к которому человечество всегда стремилось и будет стремиться.

Очень занимала Шелли идея справедливого распределения богатства, труда и отдыха. Он неожиданно пришел к такой мысли: «Оказывается, живущий в хижине может быть счастливей, чем гордый лорд, наследник родовых прав и поместий». И все же именно имущественное неравенство, разделяющее на классы, является причиной вражды между этими классами; богачи и бедняки только и ждут удобного случая, чтобы расправиться друг с другом.

Это был период, когда в Шелли преобладал философ и политик, а не поэт. Он предупреждал мисс Хитченер, что погоня за истиной очень тяжела: «С тех пор, как я посвятил себя безраздельно служению истине, я уже не был счастлив».

Вскоре он занялся сочинением моральных и метафизических эссе, которые он писал обычно, взобравшись на какую-нибудь скалу и наслаждаясь окрестностью, – лесистые долины замыкались горами, издали были видны водопады. Еще будучи в Уэльсе он предложил только что написанные эссе Стокдейлу.

У Шелли всегда была, а теперь еще больше усилилась привычка анализировать собственные мысли и чувства, как бы наблюдая за собой со стороны; в письмах Хоггу он прослеживает свое отношение к Харриет и Элизе: «Если я хоть что-нибудь знаю о любви, то я не влюблен. Обеих сестер Уэстбрук я глубоко уважаю».