. Еще накануне, 27 января (8 февраля), Мармон с дивизией Лагранжа и кавалерией Думерка перешел от Сезанна к Шаптону (Chapton) и занял мост у Сен-При. Но как половина артиллерии и все обозы его корпуса оставались в Сезанне, то маршал, не надеясь перевесть их по весьма неудобной дороге на Сен-При к Шампоберу и опасаясь там встретить превосходные силы союзников, отошел назад 28 января (9 февраля) к Сезанну, куда между тем прибыли и прочие войска Наполеона. По сведениям, собранным Мармоном, дорога от Сезанна к Монмиралю была еще хуже той, которая вела к Шампоберу, и потому он предложил идти на Ла-Ферте-Гоше (La-Ferté-Gaucher) к Мо, чтобы соединиться там с Макдональдом^>3. Но Наполеон, убедившись из донесения Мармона, что не было явной невозможности пройти к Шампоберу, решился двинуться туда со всей армией. Приказано было собрать с окрестной страны лошадей и приглашены жители содействовать передвижению войск через топи между Сезанном и Сен-При. В продолжение ночи сделаны все необходимые приготовления к предстоявшему походу^>4. Между тем Олсуфьев получил с передовых своих постов, стоявших у Сен-При, известие о наступлении по сезаннской дороге сильной неприятельской колонны; но вслед за тем, когда войска Мармона ушли назад, кратковременное появление их было оставлено без надлежащего внимания, и даже не озаботились уничтожить мост на Малом Морене, у Сен-При. Получив донесение Олсуфьева, фельдмаршал предписал Сакену оставаться 29 января (10 февраля) у Монмираля и наблюдать за неприятелем к стороне Сезанна, а в случае наступления против него превосходных сил отступить вместе с генералом Йорком за Марну. Но посланному с этим приказанием адъютанту Мюффлинга поручику Герлаху генерал Гнейзенау поручил сказать Сакену, что как он может получить точнейшее сведение о неприятеле, появившемся у Сезанна, то в случае, ежели с этой стороны не будет предстоять опасности, он может продолжать движение к Ла-Ферте-су-Жуар. Генералу Йорку была отправлена копия с инструкции, данной Сакену, с приказанием соображать с ней свои действия^>5.

С рассветом 29 января (10 февраля) выступил от Сезанна к Сен-При Мармон с 1-м кавалерийским и 6-м пехотным корпусами; за ними следовали прочие наполеоновы войска. При движении через болота Малого Морена люди увязали в грязи и теряли обувь, лошади едва могли передвигать ноги, колеса орудий углублялись по ступицу, но крестьяне и лошади их выручили артиллерию, и французские войска, изнемогавшие от усталости, но ободренные присутствием своего императора, разделявшего с ними труды этого необычайного перехода, наконец достигли моста у Сен-При. Фортуна, как будто бы забывшая на время своего любимца, оказала ему явное покровительство. Если бы Наполеон от Сезанна направился к Монмиралю, то встретился бы там с корпусом Сакена и едва ли бы мог дебушировать на плато. Напротив того, двинувшись к Шампоберу, ему не трудно было превозмочь сопротивление небольшого отряда Олсуфьева, не имевшего при себе кавалерии и потому лишенного возможности разведывать о неприятеле. У генерала Олсуфьева в так называемом 9-м пехотном корпусе состояло всего на все 3 690 человек с 24 орудиями и только 12 конных вестовых.

Утром 29 января (10 февраля) Олсуфьев, получив от высланного с разъездом лейб-гусарского полка поручика Панчулидзева известие о наступлении неприятеля в значительных силах по дороге из Сезанна, послал генерала Удома с четырьмя егерскими полками и шестью орудиями занять деревню Байе (Вауе). Неприятель в 9 часов атаковал Удома, выставил против него 12 орудий, и беспрестанно усиливался, что заставило Олсуфьева придвинуть к авангарду остальные войска и занять ими позицию между селениями Байе и Банне (Bannay). Хотя за неимением кавалерии, которая под конец дела состояла в 30 человеках, присланных Блюхером из собственного его конвоя, нельзя было следить за движениями неприятеля, однако же в первом часу пополудни обнаружилось его намерение обойти Шампобер с обоих флангов. Олсуфьев созвал на совещание генералов. Все они предложили отойти немедленно на Этож к Вертю, где находилась главная квартира армии, и соединиться с корпусами Клейста и Капцевича, но Олсуфьев не решился отступать, имея повеление держаться в Шампобере, и уверял своих сподвижников, будто бы корпусы Клейста и Капцевича тогда находились у Сезанна, в тылу французов