Со временем, пытаясь подстроиться под требования аудитории, репертуар меняли: стали показывать сюжеты из российской жизни. Встречались, например, фильмы о донских казаках или рыбном промысле в Астрахани, о добыче нефти в Баку, о визитах глав иностранных государств. Первые киносеансы устраивались в «балаганах», там были стоячие места по 15 копеек (где-то 200 рублей на современный лад), а впридачу духота, жара от рубки и опасность пожаров.

Интеллигентная публика побаивалась туда ходить, и, чтобы улучшить имидж синематографа, с середины 1910-х начинают строиться кинодворцы. Не склады с натянутой простыней, а роскошные залы с хрусталем, блестящим мрамором и изысканной атмосферой. В Parisiana на Невском проспекте в ложи даже провели городские телефоны – феномен для 1914 года. Билеты на такие сеансы стоили примерно рубль (на сегодня это около 1300 рублей) на первые ряды и порядка 30 копеек – на места в глубине зала. Кино бывало сложно понять без программки – их вручали перед началом сеанса. До нас дошли описания нескольких петербургских кинотеатров, современников «Колизея». Например, так выглядел кинотеатр «Танагра» на Невском проспекте в 1910‐х годах. «Фойе – малиновая комната. Малиновые обои. Малиновые тяжелые портьеры. Малиновая мягкая мебель. Мягкие ковры. С потолка свешиваются изящные, стильные люстры – “Модерн”. Без всяких задержек, не дожидаясь антракта, проходите в зал. Карлик-билетер отбирает ваш билет».

Стоит вспомнить, что звука в тех фильмах еще не было – «саундтрек» параллельно немому фильму ставили на пластинках или создавали тапёры, они сидели в оркестровой яме около экрана.

Чаще всего это был один человек, и только в исключительных случаях – целый оркестр. Профессия эта была сложной, работать приходилось по 7–10 часов в сутки, но можно было придумывать оригинальную озвучку фильму прямо на ходу, импровизируя. Иногда тапёр вообще не видел, что происходит на экране, трагическая сцена могла сопровождаться веселой игривой музыкой. Как вспоминал Николай Анощенко, «по какому-то неписаному правилу обычно при показе видовых картин играли вальсы, комические фильмы с погонями, драками и нелепицами иллюстрировали веселыми галопами и полечками, а вот под всякие сердцещипательные драмы играли всё, что приходило им на ум». Этой работой не брезговали даже будущие гении классической музыки, например Дмитрий Шостакович.

Кино постепенно отнимало аудиторию у театров, и в 1916 году стало настолько популярным, что в Петербурге успело поработать около 400 синематографов.

Люди приходили в кинозал, чтобы погрузиться в мир грез или пощекотать нервишки. Увидев мчащийся на них в клубах дыма паровоз в «Прибытии поезда» братьев Люмьер, некоторые люди верили в его реальность и бежали что есть мочи. Но обычно сеанс завершался комическими зарисовками, чтобы зрители ушли радостные и захотели вернуться еще.

На том же месте находилось еще одно популярное развлечение для заскучавшего петербуржца: скетинг-ринг. Тренд на них появился сначала в европейских столицах, где стали кататься на квадах – предках роликовых коньков. И опять закопошились петербургские бизнесмены: кто сможет проехаться на волне новой моды. Успешнее всех стал инженер Владимир Татаринов, который ранее уже успел подпортить свою репутацию разработкой автомобиля, который так и не смог подняться в воздух. Но на этот раз судьба была к нему благосклонна: первый скетинг-ринг под названием Royal Skating в Петербурге на Кронверкском проспекте, 11, запустил именно Татаринов. Причем бизнес шел так хорошо, что он запустил собственное производство роликов и предлагал ринки-франшизы в других городах, которые обслуживало его Центральное бюро по организации скетинг-рингов в России. Спорт этот на первых порах был совсем не для бедных: утренний сеанс катания стоил 50 копеек, вечерний же вообще поднимался до 1 рубля. Первыми клиентами стали петербуржцы, имевшие опыт катания на европейских курортах. Узнав о новинке, подтянулись и другие зажиточные горожане, были и те, кто отдавал последние деньги, чтобы блеснуть на колесах. Но зато какой кураж, да еще и возможность завести новые знакомства.