Сложившаяся система предполагала учебно-познавательную деятельность в рамках строго заданных извне условий, ограничивала свободу и преподавателя и студента в процессе приобщения к знанию, подавляла индивидуальность всех участников образовательного процесса. Ни студент, ни его преподаватель не имели возможности влиять на процесс обучения: четко было задано содержание образования, его формы и методы. Государство и партия знали лучше любого жителя страны не только что ему надо в плане потребления товаров и услуг, в плане реализации духовных потребностей, но и в плане получения образования.

В этих условиях руководство высшим образованием превратилось в исполнителя требований вышестоящих государственных органов [15]. Деятельность вузов абсолютно по всем вопросам была неотделима от деятельности руководящей партии. Государство же, в лице партийных органов, выступало хозяином, требующим неукоснительного выполнения своих указаний по всем направлениям деятельности вузов. Центральный комитет партии ставил приоритетные задачи перед высшим образованием страны, а обкомы и крайкомы партии курировали реализацию поставленных задач: на партийных конференциях, на заседаниях бюро рассматривали вопросы научной и учебной работы, состояние материально-технической базы, кадровые проблемы, особое внимание партийные органы уделяли организации коммунистического воспитания студентов, формированию взглядов и убеждений молодежи. Горкомы партии также не оставались безучастными к деятельности вузов, заслушивая на заседаниях бюро и городских партийных конференциях представителей вузов по различным вопросам организации учебно-воспитательного процесса в высшей школе, например: сотрудничество вузов с предприятиями города, оказание помощи молодым вузам в создании материально-технической базы.

Таким образом, в принятии абсолютно всех решений вузы были несвободны, полностью зависели от партийных органов власти, гарантирующих им необходимое финансирование и покровительство. В данной ситуации полностью исключались самостоятельность в принятии любых решений, свободомыслие, независимость в суждениях и оценке происходящего. При обсуждении вопросов вузовской жизни на заседаниях бюро и партконференциях допускалась некоторая критика сложившейся ситуации, выявлялись кадровые, материально-технические и др. проблемы, но обсуждение велось в строго допустимых рамках, не дозволялась никоим образом критика существующей административно-плановой системы, условий, в которых существовала высшая школа.

Взяв вузы под свое покровительство, партийное руководство способствовало утверждению социалистической системы хозяйствования, самой передовой и прогрессивной. Глубоким было убеждение среди руководства и всех участников учебно-воспитательного процесса в правильности выбранного партией курса, в непоколебимости идеалов коммунистического воспитания. Созданная система жестко регулировала преданность коммунистическим идеалам через созданную систему управления вузами: должность ректора считалась номенклатурой областного комитета КПСС, проректора – номенклатурой городского комитета КПССС, а должности деканов и заведующих кафедрами – районного комитета КПСС. Большинство советских вузов входило в систему министерства высшего и среднего специального образования (МВ и ССО СССР) и соответствующих республиканских министерств и ведомств, при МВ и ССО СССР функционировал Совет по высшей школе, а в крупных городах формировались специальные отделы науки и учебных заведений. Данный подход способствовал укреплению административно-командной системы управления, всё более отчетливым становился курс всей вузовской жизни на единообразие и унификацию, определивший содержание деятельности и структуру высшего советского профессионального образования, которые, в сущности, не менялись на протяжении 30 лет.