Я так накрутила себя, что слезы сами навернулись на глаза.

Я помню, каким жизнерадостным парнем он был десять лет назад, все время чем-то увлекался, веселил всю семью, подшучивал надо мной. Оказывается, он понял, что я в него влюбилась, и не упускал момента как-нибудь задеть меня или смутить. Ему нравилось издеваться надо мной, и теперь даже призрачное состояние не мешает ему наслаждаться результатами своих шуток. Нет, ну каков мерзавец! Я его полгода оплакивала. Потом я влюбилась в Пашку из десятого Б, Пашка носил черные как смоль волосы и интересную бледность лица. Да, вкус на мужчин у меня уже тогда был специфический, правда, на третьем курсе я ненадолго влюбилась в блондина, чем несказанно себя удивила. Впрочем, это увлечение быстро сошло на нет, блондин был симпатичным, но ужасающе скучным, а потому, закрыв летнюю сессию, я без зазрения совести сбежала от него в очередной поход.

А этот… прозрачный напомнил о моей глупости десятилетней давности. Точно! Влюбиться в него было моей самой большой ошибкой.

Слезы как-то незаметно высохли.

Раньше я не могла ему ответить. Что может двенадцатилетняя соплячка? Но сейчас, о! сейчас я молчать не стану. Он поймет, что со мной не стоит связываться. Я тоже умею шутить. Так-то!

Мои размышления прервал голос брата:

– Земля вызывает Машу, вернись к нам, алле! Ты меня слышишь? – Похоже, он уже давно что-то мне говорил.

– Да-да, конечно. Я полностью с тобой согласна, – не признаваться же в том, что совсем отключилась от окружающей действительности.

– Я же говорила, что она согласится, – обрадовалась Настя.

– Ну, Машка, ты совсем бесстрашная, – восхитился брат.

Тут я насторожилась:

– Повтори-ка еще раз, что мы будем делать?

– Мы с Настей займемся библиотекой, как советовал Марк, а ты осмотришь стены замка снаружи. Не сразу все, конечно, а так, по чуть-чуть

– А зачем их там осматривать? – Оторопела я.

– Маш, ты точно нас слушала? – Засомневался брат.

– Ну, может, не совсем.

Ванька неопределенно хмыкнул и пояснил:

– Мы решили, что раз в замке до сих пор ничего не нашли, то не потому, что там не искали, а потому, что искали не там. Камень может быть не в замке, а на замке!

– И вы хотите, чтобы я его осмотрела?

– Ну да, ты же занимаешься скалолазанием, – с такой уверенностью добавила Настя, как будто я каждый день вместо зарядки покоряю парочку-другую вершин.

– И не забудь, ты уже согласилась, – подхватил брат.

Я действительно давно увлекалась скалолазанием. Мне было лет десять, когда я впервые увидела стену с зацепами в парке отдыха и немедленно попыталась на нее забраться. Я почти добралась до верха, но не смогла преодолеть последний этап с отрицательным уклоном. Тогда во мне разгорелась спортивная злость – я должна была достичь заветной метки во что бы то ни стало. Разыскать скалолазный клуб в нашем городе оказалось непросто, но мне повезло: в том, который был относительно близко к дому, набирали детей для обучения. Я уговорила родителей отдать меня туда вместо студии народного танца, которым когда-то занималась мама, и пропала. Почти все свободное время я проводила в клубе на скалодроме. Летом мы выезжали в горы. Алтай, Салаир, Саяны, Столбы – я облазила все окрестные скалы. Домой я возвращалась загорелая, обветренная, покрытая синяками и ссадинами, но счастливая до безобразия. Вот только раньше меня всегда страховал надежный партнер, и я знала, что мне не дадут упасть. Здесь же придется полагаться только на себя. Если напортачу – будет Марку компания по бесконечному существованию. Они, вообще представляют, о чем просят?! Нет, со стороны двора я бы еще попробовала – замок-то невысокий, но библиотечные стены опираются на крутой обрыв – метров двести там точно есть. И вообще, я никогда не занималась промышленным альпинизмом – там своя специфика. Хотя, интересно все-таки. Освою новую технику; опять же, на свежем воздухе работа, не пыльная. Может, даже Марк впечатлится. Соглашусь, пожалуй, но пусть не думают, что это так просто: