Анна сглотнула от нахлынувших чувств – она становится частью больших перемен. Перед ней стоит человек и просит делать то, о чем всю жизнь мечтала сама.

–Да. Я вас понимаю,– заключила Анна.– Если не врете и не предадите, сошью.

–Ну, Анна, это уже чересчур,– сказал Гапон, сбитый с толку.– Я не знаю, что я должен делать, чтобы люди мне поверили до конца. Я вместе со всеми написал петицию, и она приемлема для либеральной части общества, левых партий и нашего Собрания.– Он достал из нагрудного кармана скомканный лист, расправил его.– Вот посмотрите, что тут написано. Зачитать отрывок?

–Да, если можно,– сказала Анна.

Гапон зачитал:» «Мы, рабочие г. Петербурга, наши жёны, дети и беспомощные старцы-родители, пришли к тебе, государь, искать правды и защиты. Мы обнищали, нас угнетают, обременяют непосильным трудом, над нами надругаются, в нас не признают людей… Мы и терпели, но нас толкают всё дальше и дальше в омут нищеты, бесправия и невежества, нас душат деспотизм и произвол.… Настал предел терпению. Для нас пришёл тот страшный момент, когда лучше смерть, чем продолжение невыносимых мук…».

Она чувствовала плечо соратников, таких как Коллонтай и ей оттого легче бывало принимать решения. Она и сейчас рядом. Молчит. Видимо, у нее есть какие-то опасения.

—Саша, ты почему молчишь?– спросила Анна, попрощавшись с Гапоном.– Или ты не веришь всему этому.

–Я верю,– выдавила Саша.– Вопрос в том, нужно теоретическое осмысление того, что даст нам эта петиция. Не сомневаюсь в том, что польется кровь. Царь сбежит в село, чтобы потом сказать. Что я ничего не знал.

Во дворе фабрики ветер вздувал снежинки. Мужик с булыжниками исчез.

–Саша, ты дочь царского генерала и зачем тебе все это?– спросила Анна.– Только честно.

Саша улыбнулась, продолжая с хрустом вдавливать снег каблуками.

–У меня есть глаза, уши, умею читать и общаться,– начала Саша.– И в итоге вышло так, что я решила посвятить себя борьбе за свободу русского народа от самодержавия, от богатства одних и нищеты других, от войны, где погибают русские солдаты.

 В 1890 году я вышла замуж за дальнего и бедного родственника, своего троюродного брата Владимира Коллонтай, с которым познакомилась во время поездки в Тифлис. Среди беззаботной молодежи, окружавшей меня, Коллонтай выделялся не только выдумкой на веселые шутки, затеи и игры; не только тем, что умел лихо танцевать мазурку, но и тем, что я могла с ним говорить о самом важном для меня: как надо жить, что сделать, чтобы русский народ получил свободу.

Анна слушала с открытым ртом.

–И что дальше?

–Два года я уговаривала родителей, чтобы они согласились. Свадьба состоялась – родился сын и через три года рассталась, хотя любила его.

–Почему?

–Я хотела быть активной участницей революции, а семья мешала.– Она подняла голову, устремив взгляд в небо.– Как тебе объяснить о состоянии моей души? Как только засыпал мой ребенок, я бралась читать Ленина. В августе 1896 года я покинула Россию и стала изучать трудовую историю в Цюрихском университете. Я много читала и была впечатлена сочинениями Георгия Плеханова, Розы Люксембург и Карла Каутского.

–Ты большевичка?

–Да.

–Ты можешь объяснить какая разница между большевиками и меньшевиками?

–Я была членом социал-демократической рабочей партии. На втором съезде в Лондоне в 1903 году возник спор между двумя его лидерами, Владимиром Лениным и Юлием Мартовым. Ленин выступал за небольшую партию профессиональных революционеров с большим количеством беспартийных сочувствующих и сторонников. Признавал вооруженный метод борьбы с самодержавием. Мартов не согласился с мнением, что лучше иметь большую партию активистов и достичь целей партии путем переговоров. Мартов победил 28-23 голосами, но Ленин не хотел принимать результат и сформировал фракцию, известную как большевики. Григорий Зиновьев, Анатолий Луначарский, Иосиф Сталин, Михаил Лашевич, Надежда Крупская, Михаил Фрунзе, Алексей Рыков, Яков Свердлов, Лев Каменев, Максим Литвинов, Владимир Антонов, Феликс Дзержинский, Григорий Орджоникидзе и Александр Богдогове.