Арендаторам давалось право свободы действий с персоналом таможни, а также они могли свободно использовать таможенное имущество, неся расходы на его содержание. Также арендаторы не обязаны были представлять государству финансовые отчеты, а все полученные сверх арендной суммы доходы, являлись прибылью арендатора. Благодаря новым контрактным условиям, и государство и арендаторы получили большую прибыль.

Однако в 1765 году, государство отказывается от таможенной аренды. Это произошло не только из-за того, что на выборах победила другая партия, выступающая против таможенной аренды. Большее влияние оказало то, что в обществе не существовало единого мнения по данному вопросу. Основными противниками были мелкая буржуазия страдающая от притеснения таможенных служащих, а торговцы, считали государственное управление гарантом законности, не доверяя арендаторам. Даже государственные служащие, зная, что государство получает стабильный доход, а количество контрабанды снизилось, считали, что арендаторы пользуются своими полномочиями лишь для собственного обогащения, а большая часть доходов попадает в руки откупщиков.

Вскоре после запрета, аренду таможен вновь разрешили. В 1777 году подписывается новый арендный контракт, с новым Генеральным таможенным арендным обществом. В управлении этим обществом, государство имело 4 своих представителей. При этом арендная сумма увеличивалась почти вдвое каждый год. Из-за этого, по окончании контракта, никто не захотел заключать новый контракт. В связи с этим, правительство дало поручение членам арендного общества и далее управлять таможенным ведомством под видом Генеральной таможенной дирекции, а отчетность для ревизии направлять в Каммар-коллегию. В 1786 году, вместо представителей арендного общества, в Генеральной дирекции стали работать государственные чиновники. Частично это было связано с тем, что государство также выступало участником аренды.

Аренда позволяла обеспечить стабильную прибыль государству, а требовательность городского бюргерства и несовершенство государственного аппарата принуждало все чаще прибегать к применению таможенной аренды, но постоянное реформирование таможенной системы дает понять, что правительство все равно не было довольно состоянием дел.13

Аренда была распространена и наа территории Буковины, ныне Румынии. Церковь владела большими земельными владениями. Они получали их в дар от князей и бояр Молдавского княжества. В 1776 году в северной части Буковины населенными пунктами владели 12 монастырей и епископ Радовецкий. Однако, монастырям трудно было справится с управлением землями, в большой части потому что большая часть их находилась достаточно далеко от монастырей. Поэтому, монастыри частично сдавали эти земли в аренду, как местным предпринимателям, так и австрийцам. В 41 населенном пункте северной части Буковины церковь владела 109 доминикальных имений, 80% которых сдавались в аренду. Почти всегда арендаторами выступали крупные предприниматели, бравшие в аренду большие земельные наделы, ведя на них собственное хозяйство, либо же сдавая ее в субаренду. В 1786 году на Буковине был создан Православный религиозный фонд из монастырских имений, который также сдавал их в аренду, например: помещику И. Савке за 121 гульден годовой оплаты, И. Мустайе за 308 флоринов, П. Ильскому за 115 флоринов.14

То, что риск и предпринимательство связаны, было отмечено еще в ХVΙΙΙ веке французским экономистом Р. Кантильоном. Он первым отмечал, что все решения предпринимателя сопровождает риск и неопределенность. В рамках экономики предпринимательский риск выделялся в классической теории экономистами. Но понятие предпринимательского риска развивали и представители неоклассической школы. В 1890 году А. Маршалл, в своей работе «Принципы экономической науки» выделяет понятие предпринимательского риск, разделяя общие риски и предпринимательские риски. Дальнейшее развитие понятия предпринимательского риска с экономической точки зрения, можно увидеть в работе «Общая теория занятости, процента и денег», написанной Джоном Мейнардом Кейнсом.