В Персидской империи многие провинции, отличавшиеся языком и культурой, управлялись наместниками (сатрапами), избиравшимися среди персидского нобилитета и имевшими широкую свободу действий. Некоторые провинции, платившие дань, сохраняли, как это имело место в Армении и Киликии, местные династии. Кроме того, горные племена в центре империи, например кардукки, о которых упоминал Ксенофонт, почти полностью вышли из-под власти великого царя. В целом можно утверждать, что персидская гегемония была более предпочтительной, чем кровопролитные войны между различными народами на юго-западе Азии, которым положил конец почти двухвековой период относительного мира.

По типу древних империй Востока в VII в. и. э. установилась арабомусульманская империя. Последняя частично имитировала организацию и институты Византийской империи, но в большей мере скопировала Новоперсидское царство Сасанидов[4], разрушенное арабами. Разумеется, ислам как религия отличался от древних национальных религий, поскольку Аллах был и остается универсальным богом. В мусульманском государстве членами политического консорциума считались только те, кто верил, что Аллах открылся Мухаммаду и тот передал его откровения в Коране, книге священной и в то же время религиозном, политическом и гражданском кодексе. Последователей других культов терпели, к ним относились толерантно, но облагали специальным налогом и не допускали к военной службе и занятию публичных должностей. Поэтому государственная организация имела религиозное основание, где не было отделения церкви от государства и теократии, поскольку в мусульманском обществе не было и нет клерикала, отделённого от мирянина. Глава государства, или халиф, викарий Пророка является руководителем верующих /амир аль мум 'инин/. Он должен управлять в соответствии с нормами, предписанными Кораном. Первая четверка халифов была избрана наиболее авторитетными мусульманами, в последующем должность превратилась в наследуемую членами одной и той же семьи. Теоретически только один халиф должен был управлять всеми мусульманами, но вскоре возникли расколы среди верующих, и появились различные халифаты. Потом мусульманское государство, более или менее точно скопированное с древневосточного государства, было организовано или дезорганизовано таким образом, что наместник отдалённой провинции имел возможность стать независимым. Вскоре многие местные суверены фактически превратились в независимых, хотя формально и оказывали честь халифу, указывая его имя на монетах или давая указания поминать его в публичных молитвах в пятницу. Впоследствии во многих странах даже эти формальные почести перестали оказываться, и местный суверен действовал за халифа.

В древних цивилизациях Востока не сложилось подлинно политических доктрин. Огромные азиатские империи и Египет не допускали в качестве возможной иную форму правления, кроме суверенного абсолютизма, осуществляемого во имя бога, защитника нации. Концепция политической свободы, как понимаем её мы, европейцы, и как она была передана нам греко-римской цивилизацией, была неизвестна восточным народам. Они считали себя свободными, если не были покорены народом другой расы и особенно другой религии. Пример находим в Ветхом Завете: евреи посчитали себя попавшими в рабство, когда были покорены мадианитянами, а затем филистимлянами.

Но если от цивилизаций Востока не осталось ничего, кроме разрозненных фрагментов политических доктрин, там отнюдь не доставало более или менее плодотворных попыток создать политическое искусство, т. е. кодифицировать те нормы, которые могли бы послужить руководством для прихода к власти и её удержания.