Также и в Париже в первые годы XIV века в ходе борьбы Филиппа Красивого с папством, обстановка не способствовала победе претензий церковной власти. Разумеется, в Париже Марсилий имел контакты с Джованни Яндуном, другим антиклерикальным писателем. Хотя трудно утверждать, что «Defensor pads», главное произведение Марсилия, написано, как некоторые хотели бы утверждать, в соавторстве с Яндуном.

В этом произведении, появившемся в 1324 г., в разгар противоборства папы Джованни XXII и императора Людовика Баварского, взгляды писателя значительно изменились, по сравнению с теми, что вдохновляли Данте в период работы над «De Monarchia».

В «Защитнике мира» Марсилий черпал вдохновение в Аристотеле, но в некоторых случаях отдалялся от него и даже его преодолевал. Например, падуанец, среди прочего, оказался первым, писателем, кто стал чётко различать исполнительную власть, от власти законодательной.

По его мнению, законодательная власть относится к народу или его естественным представителям. Он в частности утверждает что „legisla-torem humanum solam civium universitatem esse, vel valentiorem illius partem“ – „законотворчество человеческое должно принадлежать гражданскому сообществу или значительной его части“.

Много дискутировали в отношении значения слова valentior: по мнению некоторых, его следовало понимать как часть наиболее многочисленную, по мнению других – значительную. По всей вероятности последнее значение – наиболее точное, потому что соответствует лучше буквальному значению словаря, которым пользовался Марсилий и поэтому вплоть до XVIII в. широко распространено было мнение, что волю народа должны выражать его естественные руководители /бароны, клир, руководители цехов, врачи/. По Марсилию, народ назначает магистратов, которым вменяется в обязанность следить за выполнением законов.

После чего падуанец касается вопроса отношений между Церковью и Государством. Естественно, он поддерживает разделение и взаимную независимость двух властей и приходит к утверждению, что Государство должно отказаться от преследования еретиков, потому что забота об их исправлении должна быть основана на теологических аргументах, а не отдаваться в руки светских властей.

Из других работ Марсилия Падуанского необходимо вспомнить ту, которая озаглавлена «De causis matrimonialibus» / «О делах, связанных с заключением браков»/. В ней он поддерживает тезис о том, что к полномочиям светских властей следует отнести решение об объявлении браков недействительными. Эта работа была написана в связи с тем, что понтифик отказался аннулировать предыдущий брак графини Тирольской, на которой после развода император Людовик Баварский хотел поженить одного из своих сыновей.

Во второй половине XIV в. и в течение всего XV в. великая битва между папством и Империей, которая возбуждала столько страстей у народов в предыдущие столетия, потеряла почти всякий интерес. Папа после неудачного противостояния с Филиппом Красивым, замкнулся в Авиньоне, шаг за шагом молчаливо согласился на превосходство по всем пунктам светских принципов и после того, как возвратился в Италию, настроился в большей мере на непосредственное осуществление власти в мирских делах, нежели отстаивание своих прежних претензий. В свою очередь различные Дома в Германии оспаривали друг у друга имперское достоинство, стремясь больше к непосредственному расширению своих владений, унаследованных их семьями, нежели осуществлению возвышенного руководства, становившегося всё больше кажущимся, пустым и противоречивым во всех странах центральной и западной Европы, исповедовавших христианские ценности.