Познание прошлого, раскрытие его тенденций, расшифровка вызовов, которые в нем таятся, – всем этим занимается целый ряд научных дисциплин. Что касается христианства как религии и как церкви, то наиболее компетентной здесь должна считаться, конечно, теология. Однако и она не может не принимать во внимание, не может пренебрегать тематически связанными с ней достижениями других наук, прежде всего истории, археологии, этнографии.

Собирать материал для книги под названием «История папства», затем работать над ее написанием мы начали около двух десятилетий тому назад, совсем в других, по сравнению с нынешними, исторических и политических условиях. Учитывая ограниченность своих возможностей и познаний, мы не ставили своей целью создание некоего «тотального» синтеза, всеобъемлющей истории церкви. Задача наша была куда более скромной: опираясь на доступные нам источники, прежде всего на книжные, библиотечные материалы, дать очерк истории папства, ориентируясь при этом на критерии научно-популярного, в самом лучшем понимании этих слов, жанра. В этой работе нам помогали великолепные обобщающие труды, из которых следует упомянуть сочинения таких замечательных немецких историков, как Леопольд Ранке, Франц Ксавер Зеппельт, Георг Швайгер и др. Особенно был нам полезен фундаментальный «Справочник по истории церкви», написанный профессором Габором Адриани, заведующим кафедрой церковной истории Боннского университета.

Поскольку мы с самого начала настроились на то, что книга наша будет посвящена сущностному стержню «видимой церкви» – институту папства, – то отсюда следовало, что церковь и папство надлежит каждый раз помещать в контекст исторического процесса. Вместо того чтобы подбирать доказательства своей правоты, процитируем рецензию выдающегося историка, специалиста по данному вопросу, профессора Иштвана Диосеги. «История папства, – пишет он, – тема весьма сложная, и те, кто пытался ее разрабатывать на протяжении времени, прошедшего после появления Liber Pontificalis (530) воспринимали свою задачу в самых различных поворотах. Некоторые рассматривали ее как часть целостной истории церкви, другие нанизывали на единую нить жизнеописания сменяющих друг друга пап, третьи выдвигали на передний план историю папского государства. Енё Гергей […] хотел представить прежде всего историю института – Святого престола и Папского государства, – не претендуя, однако, на абсолютную полноту, а ставя на первый план деятельность наиболее выдающихся личностей, так чтобы при этом должным образом вырисовывались взаимосвязи между органами церковного управления и мировой политикой…»

В то же время, желая понять, а может быть, уже и понимая Христов генезис церкви, особенности ее становления, ее евангельскую миссию, – словом, ее трансцендентный характер, мы всегда старались иметь в виду эту ее сущность. «Излагая перипетии двадцативековой истории церкви, автор постоянно помнит о том, что католицизм органически сочетал в себе трансцендентное и посюстороннее, о том, что эта религия претендовала на определенную роль в формировании человеческого общества, используя для этого светские институты, а в то же время хотела сохранить свой надсоциальный статус, желая, чтобы в ней видели земную гарантию обретения идеального бытия, – пишет рецензент. – Преемники святого Петра свою земную миссию, свою задачу по подготовке смертного человека к вечной жизни стремились реализовать в союзе со светскими властями, и в интерпретации автора книги история папства делится на основные главы именно в соответствии с тем, как возникают новые и новые союзы такого рода. Это подобно противоречивому в самом себе единству связывания и разрешения