Скорее всего я мечтал однажды научиться ездить на настоящем мотоцикле.

Я до сих помню отцовский мотоцикл, и особенно запах бензина, остававшегося во дворе после его отъезда куда либо. Помню как мы ехали вместе, я в коляске, кажется к тёте марусе. По сторонам от нас меловые горы, впереди чистое небо. И ассоциации сложились такие, что этот образ похож на картинку из бумажника с правами. Там тоже были горы и небо. Я смутно помню как болел, и меня заставляли нюхать редьку натёртую, чтобы пробивало нос. Так же, позже, точно не помню когда, в больнице я лежал с температурой. И как игрался с мамиными часами, а когда один оставался, играл сам с собой в бои с помощью пальцев. Я смотрел в окно, временами ощущая себя полностью забытым и покинутым. И по рассказам кричал на всю больницу "мама пришла". Еда была не примечательная, но самое главное, что отпечаталось в памяти, это специфический больничный запах, запах таблеток. И кажется вкус тоже, именно определённый вкус мне запомнился, который передать не представляется возможным. Про то, как я телевизор смотрел у бабушки, точнее властелина колец, чувствуя какую то свободу и свежесть, и другие воспоминания, связанные с просмотром телевизора, описывать думаю нет никакой смысловой нагрузки, одни только образы и ощущения. По рассказам в детстве я вообще мало куда выходил из дома, и повторюсь, прятался в шкафу от людей. Почему я это делал? Сейчас уже толком не вспомню. Боялся собак, точнее одну, из за чего получил испуг. Это была соседская собака "кнопа" Убегая от неё по тропинке, что рядом с огородом, я как то даже потерял тапок. Видимо из за своего плохого зрения, мне чаще всего казалось, что "кнопа" сидела рядом с соседским туалетом, сделанным из белого кирпича. На самом деле, на том месте, где казалось она сидела, лежало пару белых кирпичей. Позже я избавился от испуга и перестал бояться собак. Когда мне было скучно дома, я развлекал себя сам. Я строил дома из книжек и подручных стредств, ставил человечков в виде пластмассовых солдатиков, из лего и других игрушек. Я даже пытался обставить обстановку в доме, посуду, мебель. И игрался в "жизнь". Похоже на те игры, в которые играют девочки. Как то мне дедушка Лёня и бабушка Маша подарили игрушечный автомат, которым после мы игрались ещё с Кристиной, моей первой любовью, и её братом, который учил метко стрелять по мишеням у них возле дома. С прискорбием вспоминанию раннее эротическое мечтание. Но для полноты картины следует учесть и это. Это было воображение, что секс может быть в туалете, в том самом месте, куда всё сливают. Я помню у нас во дворе был большой зацементированный камень из извёстки и мелких камушков и мы с кем то тренировались на нём и показывали жестами как происходит секс в нашем понимании. Про раннюю мастурбацию я умолчу, рассказывать особо нечего, кроме того, что она была ещё тогда, когда я спал в большой коляске с решётками, об которые часто бился головой из за тесноты.

Я тогда ещё ничего не понимал. Мы с Кристиной как то чуть было не сломали калитку, раскачиваясь на ней. Не могу точно сказать, когда и сколько мне лет тогда было. Мне рассказывали, как я будучи совсем маленьким, настолько раскачался на коляске, что перевернулся и упал. Затем я встал, и пошёл как ни в чем не бывало. Тогда меня с большим удивлением заметила бабушка Зина. Ту коляску я тоже как и тачанку усовершенствовал, в том числе и в воображении. Но это очень слабо помню. Ещё одно давнее, почти забытое воспоминание – я рисовал какие то штуки, похожие на скандинавские руны, на деревянной двери в сарае. И что то там такое было, что я должен был запомнить, но забыл. Какой то глубокий смысл вкладывал я в эти рисунки. Ещё одно достаточно важное воспоминание: мне снился сон как отец катался на роликах или на коньках и упал. Пару раз мне мерещилось лицо из стены. Тогда мы уже жили в большом доме. Лицо из стены медленно приближалось, пугая меня. Однажды оно приблизилось буквально до лица, отчего я проснулся из полудрёма в холодном поту. Возможно это было и в то время, когда я просто лежал, пытаясь заснуть. Долгое время я боялся засыпать в темноте и оставаться один дома. Я помню истинное ощущение празднования нового года. Большой пакет с конфетами, которые принёс отец с работы. Как то, в поисках мелочи мы с мамой нашли конфету за диваном или каким то шкафом, это была огромная радость в то время, когда ни одной конфеты нет. По рассказам, мы как то гоняли большую крысу по дому. Я почти ничего из этого не помню, но это явно было как то связано с тем, что когда я кидал камни в прабабушку, она пугала меня этой крысой. Якобы вон там то крыса большая. И я боялся. Воспоминания о раннем дошкольном детстве заканчиваются, осталось не так много. Я помню ещё солдатиков, в которых я играл. Было много пластмассовых, которых после мы с другом детства Мишей палили и смотрели как они красиво горят. Мне их сейчас даже жалко стало, этих солдатиков, что их так банально уничтожили.