Путь наш пролегал мимо лугов и полей, на которых сейчас не было ни души. Это было время полуденницы. Если на поле в безветренный день покачиваются колоски, значит, пришла она. Чтобы не мешать в её важной работе, следить за порядком на поле и созреванием урожая, люди расходились по домам. А нерадивых она могла наказать и оглушить ударом так, что человек ещё несколько дней не мог работать. У нас с сестрой были обереги на такой случай, но я всё равно смотрела по сторонам. Искушать судьбу и отгадывать загадки или танцевать до упада, чтобы ей угодить, у меня не было ни малейшего желания.

Мы шли по узкой тропинке, наслаждаясь красотою и запахом лугов, усыпанных цветами, и гудением тружениц пчёлок. Милочка ежеминутно останавливалась, подбирая жучков, и относила их подальше от дороги. Объясняя это так: «Их же могут не заметить и раздавить ненароком!». Из-за этого наш путь занимал больше времени, чем я рассчитывала. Хотя сама виновата, зная свою сестричку, могла бы это учесть. Зато у меня было много времени на раздумья. Взвесив все за и против, я решила начать разговор на тему, которая в последнее время всё чаще и чаще начинала меня мучить.

– Мила, – я сделала паузу, дожидаясь, пока она обратит на меня внимание, в промежутках между спасениями букашек.

Сестра была поглощена своей миссией и не сразу сообразила, что я с ней разговариваю. Или просто не услышала. Её иногда не поймёшь, нормально к ней обращаешься – не слышит, начинаешь кричать, выпучивает глаза и говорит, что от меня у неё в ушах стреляет. Не я, конечно, громкая девица, но не настолько.

– Ты мне? – Милочка старательно вглядывалась в дорогу.

– Конечно, нет! С полуденницей общаюсь! – психанула я.

Глаза сестры округлились, и она начала тревожно оглядываться по сторонам.

– Да нет её здесь! Просто хочу с тобой кое-что обсудить, – мне стало неловко за свою шутку.

– Фух! – Милочка облегченно перевела дух. – Умеешь же ты напугать! – её напряжение постепенно уходило. – О чём поговорить хотела? – она подняла очередное насекомое и унесла его подальше от дороги.

– Ну, это …

Опустив глаза и смущаясь, я начала краснеть и запинаться. Со мной такое бывало редко. И уже одно осознание того, что нужно попросить помощи и признаться, что я чего-то не умею, выбивало меня из колеи.

Взяв себя в руки, я выпалила:

– Научи меня нравиться людям!

От моей пламенной речи Мила обалдела и стала как вкопанная, не веря своим ушам. Под её пристальным взглядом я стала пунцовой. И чем дольше она на меня смотрела, тем больше я жалела о том, что вообще произнесла это вслух. Лучше бы помалкивала и не выставляла себя на посмешище!

– Наваждение какое-то, – тряхнула головой Милочка, чтобы наверняка развеять чары. – Ты даже не представляешь, что мне показалось! Скорее всего, на солнышке перегрелась… – трогая мою макушку, озабоченно сказала сестричка.

– Тебе не показалось, – буркнула я и опустила голову ещё ниже, смотря на неё исподлобья.

Не хватало ещё, чтобы она ржать начала!

– Ничего себе! Не иначе как конец мира грядёт! Или дождь, – посмотрев на небо, заявила эта зараза. – Хотя, судя по масштабу просьбы, первое более вероятно!

– Не очень то и хотелось! – я окончательно обиделась.

– Ты не правильно поняла! – Мила схватила меня за руку, привлекая к себе внимание. – Не знаю, как тебе объяснить… Вроде ничего специально не делаю. Оно само так получается. Главное правило – улыбаться и приветливо разговаривать.

– Что всё так просто? – не поверила я.

Милочка задумалась, а потом с остервенением начала кивать. При этом её алые волосы взлетали и опускались, как крылья невиданной птицы. Мне стало тревожно за неё. Так недолго и сотрясение мозга получить!