– Д-да, – чуть запнулся я, – я прочитал заметку в одной газете…

– Да, я помню, тот журналист казался чистым и честным, но, к сожалению, недостаточно чистым, и я не рассказал ему всего, что знаю, – голос собеседника упал до шепота.

– А что же вы знаете? – также шепотом спросил я.

– Терпение, Алексей, вы все узнаете, – произнес мой собеседник, и я принялся с лихорадочной скоростью строчить в блокноте, записывая удивительную историю жизни Владимира Семеновича Вышеславского.

Родился Владимир в семье военного моряка в одном приморском городке. Рос, как и все дети – бегал, прыгал, хулиганил, периодически болел, дрался, влюблялся.

В раннем возрасте Володя увлекся мифологией и с упоением читал мифы древних народов, затем славянские мифы, в более сознательном возрасте дотянулся он и до религии.

В Советском Союзе изучение религии было представлено слабо. Воинствующий коммунистический атеизм еще не приказал долго жить, и заняться вплотную своим увлечением Володе не удалось. Он поступил на исторический факультет известного вуза и честно окончил его спустя пять лет, получив красный диплом историка.

Еще спустя несколько лет Вышеславский стал самым молодым преподавателем кафедры истории своего вуза, и теперь с полной отдачей занялся изучением религиозных верований разных народов. Связь нашего мира с миром потусторонним, то, как она описана в легендах, влекло его с необоримой силой. Вышеславский ездил в экспедиции, разгадывал тайны древних рукописей, зачастую проводя дни и ночи в библиотеках.

Несмотря на свою одержимость историей религии и подоплекой мифов, в этот период Владимир Семенович женился и стал счастливым отцом – его горячо любимая жена Елена подарила молодому ученому сына, которого назвали в честь отца Вышеславского – Семеном.

Жизнь была прекрасна и полна радужных надежд и перспектив, но как это часто бывает – беда караулила Вышеславского неподалеку.

Владимир отпер дверь своим ключом, так как на его звонок в дверь никто не ответил.

– Семейство! Куда запропали? Разве так встречают отца из командировки? – молодой ученый повесил плащ на крючок и, подхватив пакеты с сувенирами из одной африканской страны, бодрой трусцой побежал в комнату.

Владимир остановился на пороге, руки его ослабели, и содержимое пакетов рассыпалось по полу.

В комнате царил разгром – диван перевернут, стекла в серванте, подаренном родителями жены на свадьбу, разбиты. По полу были разбросаны обложки книг, какие-то клочки бумаги, всюду были перья и пух из выпотрошенных подушек. За обеденным столом, накрытым на четыре персоны, сидело два человека – парень гориллообразной внешности и миловидная миниатюрная брюнетка в короткой юбке и вызывающе расстегнутой кофте.

– Вы кто такие? – опешил Владимир. – Что тут делаете? Где моя семья?

– Ты, Володя, присядь, – заговорил мужчина, повернувшись вполоборота к хозяину дома – от этого движения пиджак, в который был одет незнакомец, затрещал по швам. Незнакомцу явно тесен был костюм, скрывавший мощную мускулатуру парня.

– Никуда я не сяду! – закричал Владимир. – Я сейчас милицию вызову!

– Сядь, тебе сказали! – голос брюнетки хлестнул, как плеть, и хозяин дома почувствовал, как его ноги, игнорируя веление мозга, направились к стулу.

– Ого! Сопротивляется! Теряешь хватку, Алевтина! – осклабился мужчина, за что получил от девушки горящий злобой взгляд.

– Сядь! – еще раз приказала девушка, и Владимир опустился на стул. – Как же вы мне надоели! Лезете не в свое дело, а потом еще ноете!

– Вы это о чем? – не понял Вышеславский. – Послушайте, если вам нужны деньги, то забирайте, только уходите, я даже в милицию заявлять не буду! Где мои жена и сын?