угли не остывают от того, а наоборот раскаляются сильнее».

На этом все

Это максимум на что хватило моей стойкости, я окончательно осознал, что не способен, не готов на все это!

Все мое тело затряслось в панической атаке, меня сотрясает под кожей, похоже на предсмертные конвульсии.

«Наружный силуэт неподвижно стоящего вертикально моего тела никак не может передать происходящий ужас и отчаяние внутри меня».

Решительный разворот

После недолгой внутренней борьбы я поддался страху и побежал обратно к убежищу!

Нет, не просто побежал! Я помчался изо все оставшихся у меня на то сил, будто за мной гнался монстр из моего детского воображения.

Мне вспомнилось чувство, как я еще малышом, возвращаясь обратно в постель ночью из уборной, в страхе, что меня сожрут неведомые силы или монстры, бегу сломя голову в постель, и прячусь под одеяло.

ГГ: Прежде каждый раз я оставался цел.

ГГ: Должно получиться и в этот раз!!!

Я отказываюсь делать хоть еще один глубокий вдох этой гнили, окружившей меня со всех шести сторон, я убедил себя в том, что проделанный более часа путь смогу совершить быстрым рывком обратно и сделаю вздох только уже возле убежища, где за спиной стану чувствовать наличие так знакомой безопасной норы.

«Прежнее бодрящее чувство страха сменилось надеждой на спасение».

ГГ: Задыхаюсь от усталости, (но все же я не позволил себе сбавлять шаг).

Внезапно, нечто прожужжало надомной оглушительным шумом, ударившись мне в плечо, сбило меня с ног, я рухнул на спину, зажмурив глаза руками.

Через мгновение ничего не случилось.

Открыв глаза и напугано осмотревшись, ползком на четвереньках я перекатился в укрытие из поломанных корпусов баллистических ракет и лег животом на груду ржавого чего—то, накрыв ладонью Pip-boy, чтобы мерцание дисплея не выдало меня в темноте.

Притаившись, я ждал.

Глаза стал одолевать едва сдерживаемый противный зуд, сильно стали чесаться веки, но протереть их я не могу, так как уперся ладонями в вонючей луже поднимаясь с земли, и не был готов теперь касаться руками лица, а тем более глаз, боясь ослепнуть.

Выждав несколько минут, прислушиваясь по сторонам, я принял решение продолжить путь обратно в убежище, растерянно озираясь вокруг, придумывая попутно….

ГГ: Что же могло так лихо сбить меня с ног? Должно быть я не заметил препятствие и сам налетел на что—то, но, когда я открыл глаза рядом ничего подходящего по описанию не оказалось.

ГГ: Несмотря ни на что, это остается самым разумным объяснением!

Голова стала кружиться, Pip-boy замерцал в темноте, на дисплее отображаются сигналы о тревожно высоком уровне артериального давления и превышенном уровне кортизола, разные стрелочки и значки, сигнализирующие об опасностях отравления ядовитыми веществами, я вижу их впервые, они мерцают не переставая.

ГГ: Прости, друг, поделать я ничего не могу.

Я вынужденно отключаю все теперь уже бесполезные функции контроля тела, это все уже не нужно, бесполезно.

Меня охватила боль отчаяния от обиды, брошенного родителями ребенка, мне в тот момент была нужна помощь как никогда прежде, но ждать ее было неоткуда.

ГГ: ПАПА, где же ты? Ты мне нужен! Прошу тебя, помоги……! (С обидой, печалью и отчаянием в голосе тихо выдыхая промолвил я, едва шевеля губами).

Силы неожиданно стали покидать меня, заметно наполнившаяся тяжестью слабость рук и ног превратила каждый шаг в борьбу, разум помутился и сильно стало клонить в сон.

Безмятежность и легкость поглотили все мое тело от недостатка кислорода и высокой влажности в куче испаряющихся газов на опасном, суровом предгорье, в добавок я стал еще страдать от недостатка кислорода, голова становится все более легкая и невесомая.