История о потерянных душах Светлана Марковец

© Светлана Марковец, 2022

ISBN 978-5-0056-4296-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Рассвет в самом тихом лесу. Обычно на рассвете просыпается все живое, а с ними и многочисленные звуки. Но не в этот раз. С каждым Его приближающимся шагом в страхе замирали не только зверьки и птицы, но останавливали свое движение трава и деревья. Лишь слышен скрип двух веревок на молодом дубе. Шаги и веселое насвистывание становятся все ближе, в то время как весь лес замер перед Ним, как умирающее животное перед хищником. Его рыжие волосы горят огнем, а в ухмылке обнажаются острые зубы.

Остановив восход солнца, Он шепчет старую колыбельную, слова которой проносятся по всему огромному лесу и заставляют трепыхать души всего живого:

Дуб не выдерживает и скидывает с себя всю листву, а его самая крепкая ветка с хрустом ломается, уронив в траву безжизненные тела двух мальчиков. Все вокруг резко наполняется дикими криками обитателей леса, ставших невольными свидетелями произошедшего ужаса и нескончаемой боли.

Спустя много лет…

Часы на стене не показывали и шести, когда Аня вошла в здание психиатрической клиники, и практически пробежав длинный коридор, который утопал в утреннем свете, оказалась в личном кабинете. Бросив сумку на стол, она надела белоснежный халат поверх черного платья, схватила распухший от многочисленных записей блокнот и поспешила в кабинет главного врача.

– Будешь кофе? – предложил он, когда женщина села напротив.

– Спасибо, Сергей Александрович, но, пожалуй, откажусь.

– Извини, что вызвал тебя так рано. Но я вижу, ты как всегда готова работать, сколько бы времени не было на часах. За это я очень ценю тебя и именно поэтому назначил заведующей отделением острых психозов, самым тяжелым и опасным отделением. К тому же ты трудишься как проклятая столько лет, но ни разу не взяла отпуск.

– Мне вполне хватает выходных. Вы же знаете, я со школы мечтала работать здесь, а отдохнуть и на пенсии можно.

– Только не говори мне о пенсии, скоро она заберет меня отсюда, – он улыбнулся. – Зато я могу спокойно оставить больницу, зная, что она в надежных руках. Ладно, ближе к делу, в последнее время я постоянно отвлекаюсь. Если честно, не хотел тебя тревожить, ты и так взваливаешь на себя непомерное количество пациентов, и благодаря тебе они становятся вновь полноценными людьми. Вчера ночью нам привезли мужчину. С личным делом я позволю ознакомиться только после того, как ты просто понаблюдаешь за ним. Сказать, что он буйный, значит, ничего не сказать. Сейчас он в наблюдательной палате и за ним следят сразу четыре самых сильных санитара. Четыре! И этой ночью они весьма пострадали. Поэтому прошу не подходить к нему близко. Если честно, мне совсем не хочется, чтобы мои люди работали с ним. Его привезли сюда только потому, что наша клиника находилась неподалеку от того места, где его обнаружили. Некоторые сведения о его личности мы смогли получить от него самого, никаких документов при нем не было. И как ты понимаешь, скорее всего, оплачивать его лечение никто не собирается. Я позволю сделать выбор тебе – перевести его в городскую психиатрическую больницу, пусть город оплачивает его лечение, хотя ты сама знаешь, к чему оно обычно приводит или оставить его у нас, если он тебя заинтересует.

– Я уже заинтересована, – поднялась Аня. – Посмотрю, что с ним и сразу приму решение.

Постучав в наблюдательную палату, Аня услышала щелчок замка. Оказавшись внутри, она отступила назад и задела медсестру, спешившую запереть дверь. Четыре крупных санитара не могли успокоить нового пациента, уступавшего им по росту и весу раза в два, но даже смирительная рубашка, казалось, не действовала на него. Он был слишком быстр и изворотлив для нерасторопных сотрудников. И когда один из них уже приготовил шприц с успокоительным, мужчина увидел Аню. Женщина стояла неподвижно, словно статуя. Она видела много буйных пациентов, но никогда прежде её не сковывал неописуемый ужас перед обычным человеком. Когда он подошел к ней и заглянул в её глаза, холодная волна ужаса тут же отпустила женщину. Она увидела перед собой совсем другого человека. Агрессия на его лице резко сменилась виной, потерянностью и долей радости. Он смотрел ей в глаза, не моргая, улыбаясь краем рта. Санитары в нерешительности остановились рядом. Мужчина заговорил, и голос совсем не выдавал его буйного помешательства несколько минут назад.

– Помнишь, что ты делала, когда мне становилось совсем плохо? – обратился он к женщине.

– Прости, я немного забыла. Ты можешь напомнить? – спросила она, стараясь скрыть волнение.

– Да, но они связали мне руки.

Аня жестом велела снять с него смирительную рубашку. Один из санитаров подошел к мужчине.

– Это слишком опасно, – произнес он.

– Выполняй же.

Сняв с него рубашку, санитар отошел в сторону и взял в руку шприц. Став вновь свободным, мужчина приблизился к психиатру. Ей хотелось убежать, отвести от него взгляд, но приходилось оставаться на месте. Пациент провел рукой по её лицу и аккуратно убрал прядь волос ей за ухо. Он смотрел на неё, склонив голову, и по-прежнему улыбался. Аня не помнила, чтобы мужчина с такой нежностью и заботой смотрел на неё, хотя была замужем уже пять лет. Она совершенно забылась, все еще ощущая на лице его прикосновение.

– Ты всегда делала мне так, – прошептал он. – Помнишь? Я прошу тебя.

Женщина дрожащей рукой провела по его щеке. Он закрыл глаза и накрыл её руку своей. Аня убрала прядь волос ему за ухо и высвободила руку. Казалось, что в палате никого нет. Повисла абсолютная тишина, которая витала вокруг них двоих. Наконец, он отошел назад и произнес:

– Я так скучал по тебе, Полина. Я умер, но вернулся за тобой.

Аня вздрогнула, когда он вскрикнул и начал падать. Один из санитаров все-таки вколол ему успокоительное, остальные подхватили мужчину и положили его на кровать.

– Шизофрения в чистом виде, – сказал один из них, – надо же придумать такое.

– Вы все свободны, – сказала Аня. – Нечего здесь толпиться. Столько народа и у нормальных людей вызовет вспышку ярости. И уходя, не забудьте запереть дверь.

Аня вышла из палаты и отправилась прямиком в кабинет главного врача. Главврач встретил её с улыбкой. Он всегда относился к своему персоналу с теплом и благодушием. Так и сейчас, когда Аня села напротив, он пригладил седые волосы и лукаво подмигнул.

– Как поживает наш пациент? Готовить его чемодан?

– Нет. Я решила, что возьмусь за него.

Врач хлопнул в ладоши:

– Я так и знал! Ты как маленький бульдог, вцепишься так, что не оторвать. Но я надеюсь, он заинтересовал тебя не только своей внешностью?

– Что? – женщина в недоумении уставилась на него. – Вы о чем?

– Я даже подумал сначала, быть может, он сошел с ума от своей красоты.

Аня не знала, что ответить, и тут главврач рассмеялся.

– Прости, – сказал он, – ты все воспринимаешь слишком серьезно. Я просто пошутил.

– Отлично, – она улыбнулась. – Можно мне продолжить?

Он поднял руки, раскрыв ладони.

– Спасибо. Итак, когда я вошла, он принял меня за другого человека. Называл другим именем и думал, что раньше мы общались. И вся его агрессия сошла на нет. Я постараюсь, чтобы он доверился мне, поэтому первое время не буду переубеждать его. Точный диагноз я пока дать не могу в отличие от ваших санитаров, – она сжала ручку так, что побелели пальцы.

– Не злись, – произнес главврач, – если они заставляют тебя злиться, значит, они имеют власть над тобой, так ведь?

Аня кивнула.

– Ты уверена, что хочешь взяться за него? Я понимаю, что дополнительного заработка от него ты не получишь.

– Если вы думаете, что я здесь только ради денег…

– Нет, упаси боже, но ты должна понимать, что он отнимет у тебя много нервов и времени, ничего не дав взамен.

– Он даст мне опыт. К тому же, если все пойдет хорошо, думаю, я смогу написать интересную работу или хотя бы статью в научный журнал по его истории болезни.

– Вот и прекрасно. Ничего не могу сказать против, сейчас все пациенты оплачены и одного-то клиента наша клиника потянет, так что все в твоих руках.

– Хорошо, постараюсь не подвести. А теперь могу я отправиться домой? Сегодня все – таки воскресенье.

Когда охранник открыл ворота для Ани, не забыв пожелать ей прекрасного дня, она поняла, что день и правда чудесный. Наступление лета ознаменовала яркая зелень, горячее солнце и щебетание птиц. Открыв дверь автомобиля, она закинула сумку на пассажирское сиденье и сев за руль, просто смотрела на клинику, в которой работала уже десять лет.

Психиатрическая клиника создавалась для самых влиятельных людей не только города, но и всех близлежащих поселений. Полная анонимность гарантировала отсутствие всяких слухов и сплетен, «горячих» статей в газетах и осуждения горожан. Депрессии и нервные срывы ухоженных дамочек гарантировали персоналу не только большую заработную плату, но и постоянных «меценатов», жертвовавших огромные суммы ради комфорта близких. Именно поэтому наркологическое отделение занимало первые два этажа – для лиц, страдающих алкоголизмом и наркоманией. Третий этаж находился в чуть обособленном состоянии, и Ане редко приходилось работать с теми самыми дамочками.