Увидев, как он опускает глаза и услышав это, чувства смешались во мне, на мгновение я ощутил какую-то жалость и подумал: “да пусть оставят себе эти деньги, ведь им так тяжело без родителей”. В этот момент, наш капитан, сново повернул голову в мою сторону, но теперь смотрел он уже не на меня, а на стоящую позади меня Майю.

Его взгляд застыл на ней и пропустив буквально пару секунд, он развернулся и направился к стоящему неподалеку голубоглазу. Он что-то не громко сказал ему и они отошли в сторону поговорить. Их разговор длился совсем недолго. Я увидел как голубоглаз передал ему что-то. После этого, он подошёл ко мне, и протянул пятирублёвую монету в раскрытой ладони; при этом, тихонько, чтобы никто не услышал, говоря:

– Не обижайся на них, ведь им так тяжело, без родителей.

И тогда, я буквально оторопел, от услышанного. Это было как раз то, о чём я думал только что сам. Те самые мысли, которые только что были в моей голове. Ирония этого момента, вкупе с его эффектным появлением, сразу вызвало во мне какое-то непонятное уважение к нему. И меня это как-то подтолкнуло на благородный поступок.

Я взял монету с его руки,подошел к голубоглазому и протянул ему её со словами:

– Возьми, тебе нужнее.

Он растерялся от этого неожиданного жеста. Ну всё-же, недолго колеблясь, взял её у меня. После этого я огляделся и заметил, что все вокруг воодушевленно наблюдают за этим. В воздухе зависло молчание, которое прервал герой нашей истории. Он подошёл ко мне и приветственно протянул руку, сказав:

– Меня зовут Кирилл!

Я застенчиво помешкав, протянул ему руку в ответ. И тогда всё они начали по очереди подходить ко мне знакомиться. И Так у меня появились новые друзья. А точнее один друг.

Столяров Кирилл – звали его. И как я уже говорил, быть может вы о нём слышали. А если не слышали – знайте, что этот человек достоин того, чтобы о нем слышать! После нашего знакомства, мы очень дружны и много времени проводили вместе. Каждый день Кирилл заходил за нами, с Майей, в школу, а после школы; мы всегда ходили в парк или сквер, а иногда он водил нас ещё в какие-нибудь интересные места. Он знал их много, в этом городке. Все наши проблемы в школе сразу-же закончились. Больше никто не пытался нас задирать и даже наоборот, все дети учившиеся там, – начали проявлять к нам интерес. У нас стало появляться много разных друзей. И общаясь с ними, я понял почему все вокруг так уважали Кирилла.

Кирилл был преисполнен справедливой рассудительности, он отличался видностью и неким обаянием. Конечно можно было-бы подумать, что именно эти качества отличали его от остальных. Ну всё же, человеком без изъянов, я его назвать не могу, хотя в те годы, я не так хорошо понимал всё это. Но вспоминая сейчас, я понимаю, что больше всего, вспоминая его, все вокруг говорили о другом. А именно о том; что он был сиротой, которого выбрали и приютили люди. В той среде где было много сирот, совместно с детьми с родителями, он был как-бы из-тех, и из этих. Но самое важное, что за счет своей рассудительности, он был словно соединяющим мостом, между ними. И поэтому все вокруг уважали его. Детдомовцы – потому что он долго жил с ними: они часто говорили, что когда его забирали от них, он не хотел уходить, говоря что они его семья. А остальные дети за то, что когда между ними случился конфликт, он мог его рассудить: Они говорили что к нему всегда можно обратиться.

Моё уважение Кириллу тоже росло всё больше и больше, по мере времени длинны того, чем дольше я узнавал его. За те три года, которые моя семья прожила в этом городке, моё уважение к нему достигло апогея. И хоть мы и были почти ровесники, для меня он стал кем-то вроде старшего брата, который меня всегда наставлял. Он был для меня как настоящий кумир. И он тоже, в свою очередь, питал ко мне радушные дружеские чувства; и поэтому наша дружба становилась с каждым днём всё крепче и крепче, до тех пор; пока не достигла полного взаимопонимания. Но и взаимопонимание нашей дружбы, мне кажется ничем, в сравнении с тем, что было у них с Майей. Ибо это была чистая, беспорочная, юная любовь. Я бы никогда, наверное, не поверил что такое может быть, если бы воочию не видел этого. И каждый раз когда она между ними начинала возникать, я с невольным душевным трепетом затаивал дыхание и начал созерцать как….