Представляется, однако, что в этих суждениях есть преувеличение. Нарастающее могущество транснациональных корпораций (ТНК) ускользает даже из-под национального контроля, а тем более – из-под контроля отдельных людей. Как тут можно говорить о «независимых» предпринимателях, о рабочих, «в высокой степени владеющих средствами производства»? Конечно, компьютеры и т. п. создают предпосылки к тому, чтобы самые широкие слои населения имели доступ к информации в самом широком смысле, в том числе экономической и финансовой. Но чтобы иметь реальную возможность получения информации, нужно ликвидировать монополию экономических и финансовых группировок на руководящие общественные функции, а это не так-то просто. Более того, монополия на информацию делает угрозу тоталитаризма в современном обществе вполне реальной.

Конечно, уровень развития производительных сил предопределяет способ соединения работников с орудиями труда, со средствами производства и лежит в основе остальных социальных отношений. В информационном постиндустриальном обществе в сельском хозяйстве будет занято менее 5 % трудоспособного населения, в промышленности – около 10 %. Все остальное самодеятельное население будет сконцентрировано главным образом в науке, образовании, торговле, в сфере социальных услуг, в управлении. Главным занятием людей будет производство знаний и передача их другим. Но подобная деятельность требует коллективных, взаимоподдерживающих усилий. В сфере, где производятся знания, частнокорыстные, рыночные отношения сомнительны. Покупателю, как правило, нужно показать товар, но при демонстрации знаний они автоматически переходят к покупателю, и теперь он уже ни в какой покупке не нуждается. Технические изобретения, новые технологии, конечно, могут быть предметом продажи, но знания, особенно добытые фундаментальной наукой, должны быть достоянием всего общества.

Именно в соответствии с этим К. Маркс отмечал три последовательных ступени в развитии общественных отношений: 1) отношения личной зависимости; 2) личная независимость, основанная на вещной зависимости; 3) «свободная индивидуальность, основанная на универсальном развитии индивидов и на подчинении их коллективной общественной производительности в качестве их общественного достояния…»[11]

Технократические иллюзии опасны, подчеркивает выдающийся немецкий философ Карл Ясперс (1883–1969) в своей книге «Смысл и назначение истории», ибо порождают в людях суеверие, заставляющее их ждать от науки того, что она дать не может. «Они принимают псевдонаучные целостные объяснения вещей за окончательное знание; некритично принимают выводы, не вникая в методы, которые позволили к ним прийти, и не ведают границ, в пределах которых научные выводы вообще могут быть значимы. Это суеверие склоняет их к вере в то, что нашему рассудку доступна вся истина и вся действительность мира, заставляет питать абсолютное доверие к науке и беспрекословно подчиняться ее авторитету, воплощенному в представителях официальных инстанций. Однако, как только это суеверное преклонение перед наукой сменяется разочарованием, мгновенно следует реакция – презрение к науке, обращение к чувству, инстинкту, влечениям. Тогда все беды связываются с развитием современной науки», – пишет Ясперс.

Наряду с этим не правы в конечном счете оказываются и авторы антитехницистских, антисциентистских концепций, доказывающие, что техника оторвала человека «от почвы»; что его дух сводится лишь к обучению полезным функциям и т. п.; что он становится «абстрактным» индивидуумом, заключенным в царство мертвых механизмов и аппаратов; что возникнет новая форма рабства, связанная, возможно, с комфортом, но «узда его будет ощущаться постоянно» (Э. Юнгер). В известном смысле так и есть. Французский социолог