Далее Джаррах форсировал Кур и остановился неподалеку от Баба. Здесь Джаррах узнал, что один из местных правителей сообщил хазарам о его приходе. Тогда он приказал своему муэдзину объявить армии, что полководец останется на месте несколько дней. Как и полагал Джаррах, хазары об этом узнали. Их главные силы под командованием «сына проклятого хакана»^>26  – возможно, бека Хазарии, уже были к северу от гор. Местный командир хотел избежать сражения и не предпринимал никаких враждебных действий. Когда наступила ночь, Джаррах отменил свой предыдущий приказ и повел людей к Бабу. Они подошли к городу, когда было еще темно, не встретив никакого сопротивления. Вошли через деревянные ворота цитадели Нарин и расположились лагерем недалеко от ворот Священной войны – Бабаль-Джихад^>27. Утром Джаррах выслал два отряда с приказом вторгнуться на вражескую территорию и встретиться через сутки в месте, расположенном в двадцати милях (32 км) от лагеря. Днем главные силы мусульман перешли в согласованное место. На следующее утро к ним присоединились оба отряда с богатой добычей и пленными. Некоторые были из Хайдана (Кайтака) – области, подчиненной хазарам^>28.

На следующий день хазарская армия из 40 000 человек под командованием Барджика^>29, сына хакана, прибыла из Хамзина^>30, чтобы остановить продвижение мусульман. Небольшая речь, приписываемая Джарраху – он якобы произнес ее перед боем, – говорит об уважении к противнику. Он якобы сказал: «Люди, вам некуда бежать, и нет другого заступника, кроме Бога, который велик и славен. Те из вас, кто будет убит, попадет в рай. Те, кто одержит верх, получат добычу и славное имя»^>31. После яростного сражения хазары бежали. Многие были убиты. Как и обещал Джаррах, победителям досталось много добычи. Затем наступление возобновилось. Хамзин и Таргу^>32 пали. Джаррах поселил их жителей в других местах. Интересно, что некоторые из них были перевезены в Кабалу, что на юге Кавказа, которая, очевидно, в те дни была занята хазарами^>33.

После этого Джаррах подошел к Баланджару, который уже был целью неоднократных мусульманских нападений, а в 32 году по хиджре пережил осаду. Благодаря его надежным укреплениям тогда арабы были отбиты. Но за прошедшие с тех пор семьдесят лет укрепления, судя по всему, были разобраны. Главным препятствием во времена Джарраха стала импровизированная баррикада из повозок, связанных вместе и поставленных в кольцо вокруг крепости. Когда атака началась, мусульмане столкнулись с немалыми трудностями. Наконец один из атакующих поднял свой скимитар и крикнул: «Мусульмане, кто из вас готов посвятить себя Богу?» Несколько его друзей согласились идти с ним и поклялись сражаться насмерть – в знак этого они сломали ножны своих мечей. Они бросились в атаку вверх по холму под градом стрел, которые летели так густо, что даже затемняли солнце. Кому-то удалось перерезать канаты, связывающие повозки. Их стали скатывать вниз по холму. Вскоре путь был расчищен. Обе стороны отчаянно сражались. Но в конце концов защитники ослабели и мусульмане овладели городом.

Интересный показатель общего процветания хазар: когда распределяли добычу после падения Баланджара, каждый всадник мусульманской армии получил по триста динаров^>34. Если число участников не слишком преувеличено – скажем, 30 000 человек^>35, итоговая сумма получается очень большой. А к ней следует добавить еще пятую часть, по закону отдаваемую в общественную казну.

Казарский правитель Баланджара^>36 бежал с горсткой людей в Самандар. Его жена и сын были схвачены и проданы в рабство. Джаррах лично купил их за 100 000 дирхам, после чего отправил грамоту хазарскому царю с предложением вернуть все, что потерял, – жену, ребенка, крепость, собственность, – если примет мусульманское правление. Говорят, что хазар на это согласился, однако в аутентичность этой истории не верится. Что стало с Баланджаром впоследствии, если он, таким образом, сделался мусульманским городом?