Для начала сгорел его «фольксваген». Машину сожгли прямо возле дома его родителей, так что Эрик решил ответить. Выяснил, кто за этим стоит, и сжег машину в ответ. Скоро конфликт полыхал вовсю, и никто уже не помнил, из-за чего уж там все началось. «Тут одно из двух: либо бабки, либо телочки», – говорит Марк Рукер, партнер Эрика. И чем дальше, тем очевиднее было, что войну Эрик проигрывает.

Положиться теперь было невозможно даже на собственных парней. Выяснилось, что один из курьеров отсыпает из товара, который должен доставлять, чтобы самому накуриться на халяву. Эрик его, разумеется, выгнал, но парень, прежде чем исчезнуть, стащил из его машины радио.

Запасы застреленного кузена Хораса давно кончились. Приходилось закупаться у других барыг. То, что начиналось всего лишь как легкий способ срубить бабла, превратилось в непрекращающийся стресс. На место, которое Эрик привык считать своим, претендовали теперь слишком многие. «Жизнь пошла такая, что удара можно было ожидать откуда угодно», – говорит Бигг Эй.

И очень немногие знали, что у Эрика на тот момент была еще одна, главная, страсть: хип-хоп. Он всегда верил, что рано или поздно уйдет из наркобизнеса и сосредоточится на том, что любит по-настоящему. Вместе с приятелем Лоренцо Паттерсоном (MC Ren) они любили ходить на рынок Roadium. Когда-то на этом месте стоял автокинотеатр, а теперь все пространство до самого горизонта занимали торговые точки. Купить тут можно было все что угодно: от пакетика марихуаны до расписанной в модном стиле футболки. Эрик и Рен чаще всего заходили в крошечный музыкальный магазинчик, который принадлежал Стиву Яноу, недоучившемуся студенту, наполовину японского происхождения. В университете тот изучал психологию, но все бросил, чтобы торговать музыкой.

Вечерами Стив и его жена Сьюзан проводили диско-вечеринки у себя дома, а днем в магазинчике было не протолкнуться от подростков. Располагался он ровно напротив лучшей в районе закусочной, так что на рекламу тратиться не было нужды. Яноу просто врубал на полную громкость какой-нибудь хит (например, Thriller Майкла Джексона), и из закусочной народ плавно перетекал к нему. Вечером, закрывая магазин, он оставлял перед входом большие бумажные коробки от проданного товара: подростки стелили их на тротуар и танцевали брейк-данс.

Тогда Эрик еще не знал этого, но песни, которые так нравились ему в магазинчике Яноу, были замиксованы Андре Янгом – Dr. Dre. Свои самые удачные ремиксы тот записывал на шестидесятиминутные кассеты и привозил Яноу. «Он говорил Стиву: “Это точняк будет хит! Ты просто обязан продавать именно это!” – вспоминает Сьюзан Яноу. – И конечно же оказывался прав».

Яноу продавал кассеты по 10 баксов, а может, чуть дешевле, сейчас уже и не вспомнить. Назывались они ’86 in the Mix («Замес’86»). И каждый раз повторялось одно и то же: к вечеру полка с кассетами, которые приносил Андре, оказывалась пуста – улетали они просто фантастически. Конечно, весь этот бизнес был не совсем законным, ведь никаких прав на эти песни у них не было, но кто бы стал обращать на это внимание? Рэп родился и существовал где-то далеко, в Нью-Йорке, там были какие-то свои звезды, о которых в Калифорнии мало кто слышал. А бодрые миксы Dr. Dre были вот они – здесь и сейчас. Очень быстро сборники стали настолько популярны, что местные рэперы сами просили его вставить какой-нибудь их трек в следующий «Замес».

Иногда он включал в подборку и собственные композиции. И именно на эти треки Эрик обратил особое внимание.

– Вау, что это? – замер он, когда услышал трек Андре впервые.