Вера в вездесущность, всеведение и могущество духов, способных влиять на судьбу человека, привела к появлению особых людей, которые могли договориться с духами, узнать у них ответы на важные вопросы, а то и поставить их себе на службу. Эти посредники между людьми и миром духов в современной литературе называются шаманами, а сами магические практики установления контакта со сверхъестественными сущностями – шаманизмом.

Слово «шаман» родом из языка тунгусов[5] – одного из коренных народов Восточной Сибири. У других племен и народов магические посредники между людьми и духами назывались по-другому. Например, у якутов – ойуны, у бурятов – удойани, у алтайцев и коми – камы и т. д.

Амулет шамана

Аляска. The Metropolitan Museum of Art

Аналогичные «профессиональные контактеры» с духами были и у архаичных племен Австралии и Новой Зеландии, Северной и Южной Америки. Несмотря на разнообразие культур и отдаленность народов друг от друга, шаманские практики в древности существовали везде. И этнографы, изучавшие архаичные племена, стали называть шаманизмом особые магические ритуалы общения с духами, связанные с погружением в состояние транса. Известный историк и религиовед Мирча Элиаде (1907–1986) вообще определяет шаманизм как технику экстаза[6]. Целенаправленный вызов измененного состояния сознания, в котором шамана посещают видения, – это то, что отличает шаманизм от других видов магии. Именно сознательное создание условий для погружения в транс отличает шаманизм от психического заболевания, которое в прошлом называлось бесоодержимостью или кликушеством.

Шаманы не были жрецами в том смысле, что они не занимались организацией религиозного культа, чаще всего они даже не считали себя служителями богов. Используя позднюю терминологию, их можно назвать магами. Так же как и маги в древних цивилизациях, шаманы занимались врачеванием, практиковали охотничью и вредоносную магию. По поверьям, шаманы, особенно древние, обладали разнообразными сверхъестественными способностями. Так, по рассказам северных народов, записанным этнографами в начале XX века, шаманы эвенков, нанайцев, нганасан могли превращаться в зверей и птиц, переноситься по воздуху, были неуязвимы для оружия, в том числе огнестрельного. Буряты во второй половине XIX века рассказывали, что их знаменитый шаман Мазунай мог ехать в санях без лошадей. Алтайского шамана Бади, по легендам, убивали три раза, но он оживал, если ему в руки вкладывали бубен. Этот бубен слышали духи и возвращали шаману жизнь[7].

Но все же главным в деятельности шаманов было общение с духами в состоянии транса. Именно от духов они узнавали ответы на важные для племени вопросы и получали способность видеть события будущего.

Измененное состояние сознания, при котором начинались видения, слышались голоса, возникало ощущение полета, достигалось различными способами. Традиционным для шаманов Сибири было камлание – термин, который происходит от названия алтайских шаманов – камов. Этот наиболее распространенный тип шаманства описан многими российскими и зарубежными этнографами и путешественниками XVIII – начала XX веков.

Шаман, облаченный в специальную одежду с нашитыми металлическими и костяными амулетами, под звуки бубна или барабана и пение заклинаний начинал специальный танец вокруг костра. Особое место в танце занимали движения по кругу и вращения, от которых неизбежно возникало головокружение, а ритмичные удары бубна вызывали и помрачение сознания. Иногда призывающий духов так танцевал несколько часов подряд (а по некоторым рассказам, до трех дней), пока не падал в обморок. Этому способствовал также многодневный пост, который соблюдал шаман перед важным камланием. Потом, очнувшись, он рассказывал соплеменникам о своем путешествии в мир духов и о том, что ему эти духи поведали. Именно так описывает камлание алтайского шамана этнограф XIX века Виктор Михайлович Михайловский