При главном штабе работала специальная гражданская комиссия, заведовавшая исполнением декрета от 1 августа, который повелевал разорять земли и переселять жителей в другие места. Солдатам было запрещено что-либо поджигать, и строго следили за тем, чтобы опустошительные средства пускались в ход лишь по приказанию военных начальников и гражданской комиссии.

Четырнадцатого сентября майнцская колонна сошлась в Леже с брестской, которой командовал Бейссер. Тогда же колонна из Ле-Сабль-д’Олона под началом Мешковского подошла к Сен-Фюльжану и армии Канкло. Люсонская колонна, задержанная поражением при Шантоне, несколько отстала, но благодаря стараниям представителей, которые дали ей нового начальника, Беффруа, опять двинулась вперед. Ниорская колонна была в Ла-Шатеньре. Таким образом, хотя движение замедлилось на день или два, это не нарушило согласных действий, и всё еще можно было исполнить задуманный план. Однако в это время в Сомюр дошло известие о поражении люсонского отряда: Россиньоль, Ронсен и весь главный штаб переполошились и, опасаясь, чтобы что-нибудь в том же роде не случилось с колоннами Сабля и Ниора, решили немедленно вернуть их. Такой приказ был верхом неблагоразумия, однако отдали его не из коварства, не из желания открыть армию Канкло; просто эти люди не верили в план и были склонны при малейшем препятствии объявить его невозможным и бросить.

Канкло между тем с успехом шел вперед. Он атаковал Монтегю с трех пунктов: Клебер по Нантской дороге, Обер-Дюбайе по дороге из Рошезервьера, а Бейссер из Сен-Фюльжана в одно время ринулись на город и живо выгнали из него неприятеля. Семнадцатого числа Канкло взял Клиссон и, не зная еще о действиях Россиньоля, решил остановиться и ограничиться рекогносцировками в ожидании известий.

Итак, Канкло расположился в окрестностях Клиссона, оставил Бейссера в Монтегю и послал Клебера с авангардом в Торфу. Это было 18-го числа. Контрприказ из Сомюра был получен ниорским отрядом, а оттуда сообщен другим; все три колонны тотчас вернулись, чем привели вандейцев в непомерное изумление и поставили Канкло в затруднительное положение. Вандейцев было около ста тысяч. Огромное число их находилось в окрестностях Вийе и Шемилье, напротив анжерской и сомюрской колонн, еще большее – около Клиссона и Монтегю. То есть вандейцев было достаточно, чтоб задать республиканцам работы на всех пунктах. В этот день они шли вовсе не на войска Россиньоля, а на Канкло: д’Эльбе и Лескюр из Верхней Вандеи решили выступить против майнцской колонны.

Россиньоль, узнав о том, что Канкло успешно проник в самый центр Вандеи, отменяет свой контрприказ и велит возвращавшимся колоннам опять идти вперед. Сомюрская и анжерская колонны, находясь к нему ближе, первыми исполняют этот приказ; начинаются стычки при Дуэ и у мостов Се. Аванпосты оказываются равной силы, и 18-го сомюрская колонна под началом Сантерра хочет пройти из Вийе в маленькую деревню Корон. Артиллерия, кавалерия, пехота смешиваются в кучу из-за бестолковых распоряжений, путаются и запруживают улицы деревни, которую неприятель обстреливает сверху. Сантерр хочет исправить эту ошибку, вывести войска и выстроить их на возвышенности, но Ронсен, который в отсутствии Россиньоля присваивает себе высшую власть, упрекает Сантерра в том, что тот хочет отступить, и не дает ему действовать. В эту минуту вандейцы, нагрянув внезапно, приводят ряды республиканцев в страшный беспорядок. В отряде республиканцев было много новобранцев – они все разбегаются, увлекая за собой остальных, так что бегство становится общим. На следующий день вандейцы идут против Анжерской дивизии, удачно оттесняют неприятеля и снова завладевают мостами Се.