– Пещерная тварь, отчего ты сидишь на берегу, но не ловишь рыбу?

– Я жду тебя, я собираюсь тебя загрызть, – ответила та.

– Но ведь пещерные твари не кусаются, – сказал рыбак. – Вы хорошие!

Он спустился к ней по крутому склону и сел рядом. Сестра набросилась на него, загрызла и съела. Стала вверх по склону карабкаться, тут ей живот скрутило. Осталась сестра у воды сидеть.

Тем временем к берегу сама пещерная тварь пришла, вставшая после болезни. Видит – сестра у воды сидит, тошнится, рядом две пустые корзины и две удочки лежат.

– Чем ты отравилась? – спрашивает.

– Одноглазым рыбаком, – сказала сестра. – Я не хорошая пещерная тварь, я его загрызла и съела.

– Лучше есть рыбу, – покачала головой пещерная тварь. – Она гораздо вкуснее.

– Я знаю, – ответила сестра. – Но зато я могу быть злой и кусаться!

Тогда пещерная тварь спустилась к сестре, помогла ей подняться и добраться до пещеры.

– Я что-нибудь должна тебе за этого рыбака, которого ты сегодня потеряла? – спросила её сестра.

– Нет, – ответила пещерная тварь. – Я потеряла его девять дней назад.

Оставила сестру в пещере выздоравливать, сама отправилась ловить рыбу одна.

По ту сторону ночи, за лесом, у ржавого холма жил маленький народец. Рыжие съедки собирали, плавкий камень из холма поднимали. Всё меньше плавкого камня было в холме, всё больше маленький народ трудился, чтобы меняться потом с живущими за лесом.

Однажды в ночь Читанды относили на край леса клубни съедков. Сказал тогда старший из маленького народца:

– Какие жесткие и пресные у нас съедки! Вот бы у нас водился тот вкусный хлеб, что едят большие народы.

Был среди них один, по имени Герк, который избегал работать в холме, только за съедками ходил. Заблудился, далеко зашёл. Набрёл на чужое кострище, нашёл оставленный мешочек с коричневыми семенами. Унёс с собой, обратно к ржавому холму. Семена старшему показал, тот ответил:

– Они похожи на то, из чего большие народы делают хлеб.

Герк не стал делать хлеб. Отнёс семена в сторону от ржавого холма, поле сделал. Как взошли посевы, перебрался к полю, хижину поставил. Пришли к нему сородичи, сказали:

– Почему ты со всеми не живёшь, в холм работать не приходишь?

– Там отравленная земля, я больше не могу по ней ходить.

– Ты на этой земле родился, тебе не может быть от неё плохо.

Привели Герка обратно, отправили со всеми в холм поднимать плавкий камень. Работал он сперва, потом лёг и не вставал. Называли его остальные лентяем, стали пинать. Не поднимался. Тогда выкинули его прочь из холма. Ночью уковылял обратно к своей хижине. Там дальше жил.

Время прошло, заметили жители ржавого холма: пчёл в это лето много собирается, Эиль белые лепестки на холм заносит, в ямы холмовые закидывает. Как ни идут работать – белыми лепестки глаз отвлекают. Отправились к Герку. Там поле белым зацвело, над полем пчёлы жужжат, возле поля ульи поставлены. Говорят Герку:

– Что ты тут цветочки выращиваешь, пока все работают? Замусорил уже весь холм их лепестками.

– Они скоро отцветут, – сказал Герк, – Это кончится.

– Мы не можем работать, пока их видим.

Схватили Герка, потащили к холму, заставили убирать всё то, что принёс ветер. Только ночью Герк от них ускользнул. Ходили ещё в ту сторону жители холма, кусали их там пчёлы. Перестали ходить.

Осенью стал ветер приносить к ржавому холму вкусный тёплый запах. Отправились жители к полю, видят: печёт Герк на огне лепёшки.

– Дай нам, – попросили они.

Герк дал им попробовать лепёшки с мёдом, и был это вкусный хлеб, как у большого народа.

– Наконец ты полезным делом занялся, – сказали тогда сородичи. – Идём, мы поможем тебе отнести все эти зёрна в общее хранилище.