– Справедливо, уважаемый кормчий Хаим . Никакой оплаты. Хотя бы потому, что в моем тебе ответе нет никакого волшебства. – Улыбнулся Маг в ответ на довольную улыбку кормчего.

– Как нет волшебства? – Нахмурился триерарх, – тогда откуда ты знаешь, где италики? Или не знаешь?

– Уважаемый Ения, ты сам сказал, что ты, будь ты на месте напавших на купца, действовал бы также, как они. А что бы ты делал после того как поджег остатки судна у берегов Италики и дым при отсутствии ветра не рассеялся бы а осел на воду густым туманом, как мы видим это сейчас?

– Отошел бы в сторону за стену тумана, спустил бы паруса и посадил бы наблюдателя на мачту. – Начал размышлять триерарх.

– А когда на дым подошел бы другой корабль, подождал бы, пока он спустит паруса, ляжет в дрейф, и тогда, разогнавшись на веслах, выскочил бы из тумана и насадил бы на таран неподвижный корабль! – Яростно закончил он и закрутил головой, оглядывая море.

– Гортатор, гребцов на весла, разгоняй бирему. Ганний, матроса на вершину мачты, пусть ищет италиков. Киний, лучников на нос, щитоносцев на корму. У нас не убраны паруса, италики пока не понимают когда атаковать, но рискнут напасть в любой момент. Но пока они стоят на месте! Маг дай нам ветер в паруса. Всем одеть защиту.

Маг кивнул, и задувший ветер начал наполнять паруса. Заскрипела мачта, зашумела, раздуваясь под ветром, парусина, бирема плавно двинулась вперед. Звеня доспехами, на кормовую надстройку поднялись четыре гоплита с квадратными ростовыми щитами и встали возле кормчего. Забил барабан гортатора, гребцы дружно взмахнули длинными веслами и добавили хода биреме

– Да не толпитесь вы возле меня, из-за ваших щитов никакого обзора нет. Что вы так плотно прижимаетесь ко мне, я начинаю подозревать вас в противоестесственной увлеченностью видными мужчинами, – недовольно заворчал Хаим на гоплитов, – отойдите пока в сторону, вы не в моем вкусе.

– Да нужен ты нам. Ты так привлекателен, что если тебя выставить на нос биремы, италики от ужаса сами попрыгают в воду при виде твоей лысины и всклокоченой бороденки. Киний обещал лишить нас оплаты, если тебя проткнет хоть одна италийская стрела.

– Ения, вразуми этих негодяев, они посмели обозвать меня, кормчего «Разящего», пугалом! Я прикажу матросам выбросить их за борт, чтобы они приставали со своими гнусными непотребствами к нереидам!

– Уймись, Хаим, они просто сказали, что твой героический облик внушает врагам ужас. Чем ты недоволен?

Гоплиты довольно захохотали, а триерарх подошел к Магу.

– Здесь скоро будут летать стрелы, а возможно и стучать мечи. Тебе и твоему слуге лучше спуститься в трюм. На палубе должны остаться только те, кто будет драться, думаю, это справедливо.

Маг согласно покивал, но уходить с палубы не стал и, улыбнувшись, ответил на скрытый вопрос триерарха.

– Справедливость превыше всего. Великий Магриб не враждует с италиками, у нас с ними нейтралитет, поэтому я не имею права нападать на их корабль. Но Финикия является союзником Великого Магриба, и я, разумеется, обязан помогать союзнику. Поэтому драться будете сами, но удачу я вам смогу обеспечить и она будет на вашей стороне, только распорядитесь ею правильно. И просьба – выдай моему слуге абордажную саблю и круглый щит, чтобы он не скучал.

– Вижу мачту прямо по курсу – донесся с высоты голос дозорного.

– Убрать паруса – заорал матросам Хаим, на которого гоплиты надевали доспех и затягивали ремни. Барабан гортатора ускорился, и взмахи весел стали чаще. На чужом корабле тоже забил барабан, и вражеская бирема начала разгоняться навстречу «Разящему». Маг встал за спиной гоплита. Рядом с ним встал Гамид, уже получивший шит и надевший на себя перевязь с абордажной саблей. На обоих кораблях застучали по рукавицам лучников тетивы луков после выстрела и полетели первые стрелы. Более маневренный из-за разгона «Разящий» начал по дуге заходить для удара тараном в борт чужой биреме, и кормчий италиков за стеной овальных щитов навалился на рулевое весло, круто разворачивая свой корабль навстречу биреме финикийцев. Маг раздвоил зрение и увидел разноцветное полыхание коконов душ над головами людей, увидел блеклую синюю дымку над кормой италийской биремы и, сосредоточившись, потянул дымку удачи на себя.