Торей мутило. Она покинула указанное ей место возле мачты, перегнулась через борт и извергла съеденную пищу в морскую воду. Стало легче, но ненадолго. Молодой северянин, сидевший на скамье у борта, что-то сказал ей, улыбаясь. Она не поняла и не ответила.

Морской переход оказался недолгим. К вечеру оба корабля пристали к берегу, где на возвышении за жидким частоколом виднелись крыши нескольких сооружений, наполовину каменных, наполовину деревянных. Здесь распоряжался другой вождь северян, тот, что постарше и потемнее волосом.

В этом месте они остались на ночлег, и Вестмар вновь обладал ею долго и ненасытно. А рано утром корабли снова вышли в открытое море.

Но и следующий переход не был слишком долгим. В гавани, куда они прибыли, стояло много кораблей. На берегу сновали люди – Торей впервые видела так много разных людей в одном месте. Северяне выгрузили часть мешков и один сундук, и сошли на берег. Торей тоже очень хотелось ощутить под ногами твёрдую землю. Но она и ещё несколько человек, в том числе давешний улыбчивый парень, остались на корабле. Парень достал из поясной сумки дудочку и заиграл. Чужая мелодия звучала грустно и напевно. Торей хотелось плакать. Но все слёзы излились из её глаз в тот вечер после тризны, когда Меелис овладел ею на покрытом соломой земляном полу.

К вечеру северяне вернулись без мешков, а сундук полегчал, стало быть, опустел. По лицам людей Торей поняла, что им улыбнулась удача. Вестмар спросил о чём-то парня с дудочкой, остался доволен его ответом и бросил к ногам Торей какой-то свёрток

Оказалось, что там одежда. Льняная рубаха, по вороту расшитая яркой блестящей лентой цвета летнего неба, что-то вроде верхнего платья из тонкой шерсти, выкрашенной в синий цвет, и такая же синяя накидка из более плотной ткани.

Торей никогда не видела таких красивых вещей и не ожидала настолько щедрого подарка от своего хозяина. В её душе ненадолго шевельнулось что-то вроде благодарности, но вскоре к ней вернулись мысли об испытанном унижении, незавидном положении и неизвестном будущем, и эта благодарность растаяла без следа.

*

Вечером на берег не сошли. Часть людей остались бодрствовать, а другие легли спать прямо на палубе. Вестмар привел Торей на нос корабля, уложил рядом с собой на мягкие шкуры, обнял, но попыток овладеть ею не предпринимал и быстро уснул. Торей осторожно освободилась от его объятий и отодвинулась, но колючий промозглый ветер с моря заставил её передумать. И всю ночь человек, которого она истово ненавидела, согревал её своим теплом.

А наутро снова вышли в море. Торей постепенно привыкла к качке, и тошнота её больше не донимала. Через некоторое время корабли вошли в узкий пролив и медленно двигались один за другим вдоль восточного берега, причём первым шёл корабль, на котором верховодил товарищ Вестмара.

Пошёл дождь. Торей, не решаясь надеть накидку, подаренную Вестмаром, свернулась калачиком на досках палубы и накрылась старой шкурой, на которой сидела. И так уснула.

*

Вечером корабли вошли в большую бухту, со всех сторон окружённую невысокими лесистыми горами. На берегу виднелись какие-то строения – несколько длинных деревянных домов с дерновыми крышами, поодаль – хозяйственные постройки, сложенные из камня, и небольшие дома, похожие на землянки. Поселение, обнесённое частоколом, своим размахом значительно превышало деревню, в которой жила Торей.

Первым подошёл к берегу корабль русоволосого вождя. По тому, как встречали его люди на берегу, Торей поняла, что северянин вернулся домой. К нему навстречу вышла высокая статная женщина в зелёном платье без рукавов, надетом на голубую рубаху, а за ней трое мальчиков, самому старшему из которых едва ли минуло десять зим. На руках женщина держала маленькую девочку, видимо, любимицу отца, потому что русоволосый вождь первым делом схватил её, крепко обнял и поцеловал, отчего девочка засмеялась и что-то пролепетала.