***

Когда Энца рыбкой вошла в толщу воды (сильно опасаясь напороться на какой-нибудь крупный мусор, которым обычно изобилуют городские реки), то попервоначалу она ничего не увидела: вокруг была одна муть. Неясные солнечные лучи, косыми копьями пронзающие воду, много света не давали. Когда привыкла, стала различать и темные колышущиеся ленты водорослей, и бесформенные пятна на дне. Тот самый мусор, затянутый илом. Смутно угадывались какие-то деревянные ящики и шины.

Оставалось только удивляться, как только такие прихотливые и капризные существа, как русалки или горбаны, тут прижились. В реках и лесах Старого Света они стали редки именно из-за возросшего загрязнения.

Энца поворачивалась в воде, пытаясь углядеть Артура. Воздуха хватало, пока еще был резерв энергии, только вот лезвия пришлось еще немного покрутить, чтобы приспособиться к воде.

У правого глаза мелькнуло что-то, совсем близко, Энца инстинктивно отшатнулась в сторону ― и тут же шею пронзила резкая боль.

Девушка взмахнула лезвием, одновременно ныряя вперед, чтобы перевернувшись, оказаться лицом... к чему-то странному.

Зависнув на миг вверх ногами, Энца увидела сначала лес колышущихся бледных палок, потом поняла, что это конечности, тонкие и многосуставчатые, с черными крючками на концах. Такой же крючок застрял в ее шее сзади, отсеченный удачным ударом, вместе с сегментом этой то ли руки, то ли ноги.

Прямо под лесом несколько темных пятен, размером с человеческие тела, будто бы стоят на дне. Дальше полоса мрака от берега до берега: тень от моста.

Энца извернулась под водой и рванула вперед, вспарывая воду лезвиями. Конечности горбаны неожиданно ловко избегали их и все метили ей в глаза, но и Энца пока еще уворачивалась, на самом деле начиная уже чувствовать, что тонкий слой воздуха, который она способна была держать, начинает исчезать.

Надо было палки какие-нибудь захватить, с досадой подумала Энца. Воздушные лезвия забирали в себя так нужный ей сейчас воздух.

Сосредоточиться! Тот парень-любитель из отчета был прав, это горбана. На физическом уровне горбана — мешок с гнилостным газом, десятком-другим ловких гибких конечностей, завершающихся хитрыми крючками, и длинной черной «шевелюрой», которая росла у нее на животе. Что надо делать: вспороть мешок, отсечь как можно больше этих руконог и всплывать, ни в коем случае не трогая черные длинные волосы, которые стрекают ядом. Яд сам по себе не смертелен, но парализует, что под водой фатально.

Пока Энца не могла добраться до горбаны ― та ускользала, пытаясь хлестнуть Энцу, зацепить ее крюками, и девушка уже начинала сдавать, теряя силы.

Всплыть.

Иначе не хватит воздуха.

Вдохнуть и снова попробовать искать. Там, наверху, осталась Айниэль, она тоже может как-то помочь.

Энца проморгала пару конечностей, которые захлестнули ее ноги, резким ударом отсекла их и пропустила удар в туловище, отшвырнувший ее вниз.

Девушка едва успела затормозить, отвернуться, но все равно углом какой-то арматурины, торчавшей из груды ящиков, задело голову.

Энца сразу же вслепую выставила в сторону лезвие, ожидая сокрушающего удара, но его не последовало.

Всплывая вверх, с гудящей от удара головой, она увидела удивительнейшую картину: Артур, который, как она полагала, уже парализованный или оглушенный лежит где-то среди мусора, стоял, крепко упершись ногами в дно, и тянул за несколько конечностей горбану к себе.

Так, как тянут сети рыбаки.

Если бы у горбаны было лицо, оно, несомненно, выражало бы такое же изумление, как у Энцы. Девушка изменила направление и рванула к горбане, увидев возможность удара по туловищу, хотя воздух был на пределе: теперь она уже использовала запас обычного дыхания.