Наконец, враждебное отношение к полномочиям Церкви все чаще проявляли накануне Реформации сами светские власти. Недовольство вызывали прежде всего традиционные привилегии и юрисдикции, на которые притязало духовное сословие. Это часто сопровождалось алчным поглядыванием на казавшиеся все более соблазнительными обширные владения, накопленные к тому времени многочисленными религиозными общинами. Подобные настроения были особенно сильны в странах, оказавшихся впоследствии наиболее восприимчивыми к лютеранской Реформации. Например, в 1491 г. шведский Государственный совет, закончив долгий период мирных отношений с церковными властями, начал антиклерикальную кампанию и поставил под сомнение право шведской Церкви на налоговые привилегии, а также на обширные земельные владения (Roberts 1968, p. 62). Примерно тогда же аналогичную кампанию развернуло английское правительство. Хотя Генрих VII в целом продолжал традиционно дружественные отношения с Церковью, при нем правительство сделало ряд шагов, направленных как на сокращение привилегий, так и на повышение собираемости налогов с духовенства. Актом 1491 г. было сокращено количество освобождений от налогов, полученных целым рядом религиозных обителей в ходе войны Роз (Chrimes 1972, p. 243). Последовавшие акты 1489, 1491 и 1496 гг. – расширенные Генрихом VIII в 1512 г. – объявляли войну на истощение системе, известной как «привилегия духовного звания», которая обеспечивала духовенству иммунитет от преследований в обычных судах в случае совершения тяжких преступлений (p. 243). Но самой яркой кампанией, направленной против духовного сословия, стали Gravamina (Обузы), «жалобы немецкой нации», которые начали регулярно составляться имперскими сеймами во второй половине XV в. Впервые они были составлены на Франкфуртском сейме в 1456 г., а накануне Реформации возрождены императором Максимилианом (Dickens 1974, pp. 7–8). Задача пополнения и исправления требований была возложена на Якоба Вимпфелинга, который представил в 1515 г. список из «Десяти статей», содержавший нападки на полномочия папы и привилегии духовенства (Schmidt 1879, I, 116–117). Эта традиция достигла апогея после первых протестов Лютера, когда список 1515 г. был расширен Вормсским рейхстагом 1521 г. и составлял уже более 100 требований. По иронии судьбы, тот же рейхстаг, который осудил Лютера, выступил с поразительным «Меморандумом», направленным против Церкви. Авторы «Меморандума» начинают с жалобы на «привилегию духовного звания», заявляя, что эта система «побуждает клир совершать порочные деяния, и тем больше, чем чаще церковные суды оставляют его без наказания невзирая на тяжесть совершаемых преступлений» (Statement of Grievances 1521, p. 58). Затем говорится, что духовенство «подрывает позиции светской власти», поскольку «тащит мирян в церковные суды», «отбирая любые, какие только пожелает, юрисдикционные полномочия у обычных судов (p. 62). А главная жалоба направлена против чрезмерных богатств и непомерной власти Церкви. Бесконтрольность, предупреждают авторы «Меморандума», приведет к тому, что со временем «вся светская собственность будет выкуплена Церковью» (p. 58).

Другой и еще более спорный вопрос, по которому светские власти усиливали давление на Церковь, касался традиционных надгосударственных полномочий папы. Росло недовольство правом папы выступать в качестве самостоятельного сборщика налогов и распределять бенефиции в национальных Церквях. В некоторых странах светские власти сумели заключить сделки с папством и добиться уступок по каждому из этих важных вопросов. Это позволило сохранить относительно дружественные отношения с Церковью и в то же время настоять на статусе «имперских» правителей, обладающих полной юрисдикцией над своими землями. Первым королевством, которое сумело снять трения, стала Франция: в Буржской прагматической санкции 1438 г. не только признается тезис концилиаризма, но и ограничиваются полномочия папы во Франции. Ставится под сомнение его право взимать аннаты, отменяется порядок назначения в освободившиеся приходы через их «резервирование», а право «прошения» за конкретного кандидата на получение бенефиции передается в большинстве случаев короне (Petit-Dutaillis 1902, p. 268). За исключением аннатов, которые были восстановлены, все эти уступки позднее подтвердил Болонский конкордат 1516 г. (Lemonnier 1903, p. 254). К тому времени сходные и еще более масштабные конкордаты были заключены между папством и светскими властями в Испании. После долгой ссоры с Фердинандом и Изабеллой папа Сикст IV наконец признал в 1482 г., что право «прошения» должно быть передано короне во всех случаях главных церковных назначений (Elliott 1963, pp. 89–90). Спустя четыре года корона получила аналогичное право патронажа и презентации на всей территории завоеванного королевства Гранада, а в 1508 г. такие права были распространены на весь Новый Свет (Elliott 1963, p. 90).