Дэн положил аккуратно зайца перед собой на пол и стал стаскивать с себя футболку.

– Прекрати ныть! – Лена подошла к Дэну и натянула на него обратно футболку, которую он уже успел протащить через голову.

Она подняла зайца и посмотрела на него внимательно, как будто видела его в первый раз. Заяц был почти новый, достаточно большой, размером – с взрослую кошку. И похож он был больше на настоящего зайца или кролика, а не на мультяшного зверька. Серенький, мягкий, с белой грудкой и в белых носочках. Ушки такие длинные. Ну всё, как у настоящего! Лена погладила игрушку. Откуда у неё был этот заяц? Она вспомнила, как мама купила его. Тогда, в магазине, Лена так же прижала зайца к груди, и попросила маму купить ей эту игрушку. Мама посмотрела на цену, и ахнула. Но Лена продолжала стоять с прижатым зайцем, как будто боялась, что он вырвется и убежит, и она его больше никогда не увидит. Мама купила зайца. Лена ещё раз посмотрела своему старому игрушечному другу в глаза и протянула его Дэну.

– Возьми, он твой.

– Спасибо, Ленка! – Дэн даже подпрыгнул от радости, и побежал обратно по коридору.

Лена с грустью смотрела ему вслед. Голодный, оборванный, без родителей. Но он ещё может радоваться зайцу… Это хорошо.

7. Рассвет

Дождь кончился. Последние его капли рассеялись в предрассветном сером небе. Тим закрутил, как следует, крышки у бутылок, наполненных дождевой водой, и стал упаковывать их в рюкзак. Ника продолжала сидеть, сжавшись в комочек от утреннего холода. Скоро взойдёт солнце и станет теплее. Надо же, ещё вчера они изнывали от жары, которая, казалось, будет всегда, а сегодня они дрожат от холода и вспоминают её, эту жару, уже с тоской.

Ника встала и открыла свой рюкзак. Там лежала запасная одежда, но она промокла. Девушка проверила внешний карман, в котором она хранила блокнот с записями. Блокнот тоже промок. Хорошо, что записи она делала карандашом. Блокнот можно будет просушить днём, одежду – тоже. Если солнце будет.

– Тим, дай мне одну бутылку. Я в свой рюкзак положу. Воду надо разделить.

– Не дам. Лучше кружки к себе убери. Вода вся ко мне в рюкзак влезла. Тебе легче идти будет.

– А тебе труднее. Дай мне хоть одну бутылку! Старших надо слушаться!

– Слушаться надо тех, кто сильнее. Кто сильнее – тот и старший.

– Умный очень стал!

У Ники не было никакого желания спорить. Надо быстрее собираться и идти. Может быть, удастся согреться от быстрой ходьбы. Холодный рюкзак прижал к спине мокрую футболку, и Ника содрогнулась всем телом.

– Пошли скорее! Что ты там все копаешься? – крикнула она Тиму и пошла на вершину песчаного холма.

Тим закинул тяжелый рюкзак на спину и поплелся за Никой.

– Ты есть хочешь? – спросил он, догоняя её.

– Что ты глупые вопросы всё время задаёшь?!

– Не хочешь, что ли?

– О, Господи, хочу, конечно!

– Ну, а почему тогда глупые?

– Извини, что твой очень умный вопрос я назвала глупым. Но, знаешь ли, про очевидное не спрашивают. И так всем всё ясно!

– Что ясно?

– Что я хочу есть! Но есть всё равно нечего, и что тогда об этом говорить!

Они поднялись на песчаный холм, у подножия которого ночевали. Горизонт был совсем светлый и восход солнца, такой долгожданный сегодня, был уже близок. Молодые люди огляделись по сторонам. Надо было выбрать направление, куда двигаться дальше. Ника достала компас. Им надо на юг. Вон туда.

– Слушай, Тим! А вдруг это – пустыня. Каракумы или Кызылкум. Ну, помнишь, есть такие пустыни далеко на юге. Я точно не помню, где они находятся, но море – в другой стороне.

– На севере что ли? Мы что – мимо прошли?

– Да, нет же! Море должно быть правее от нас, это значит, западнее. Но это в том случае, если мы сейчас находимся в этих пустынях.