– Где все-то? – спросил Дэн, вертя головой по сторонам.

– Наблюдают за нами через щели в заборах, – тихо сказала Лена.

– А зачем? – удивился Дэн.

– Вдруг мы представляем опасность для них.

– Мы? – Дэн выпучил глаза.

– Особенно, ты, – серьезно продолжила Лена, глядя на Дэна.

– Почему – я?

– Потому, что ты такой грязный, каких они ещё не видали! – Лена усмехнулась.

– Да, ладно, ты Лена всё шутишь!

– А что, ты – чистый, что ли?

Дэн остановился, вырвал свою руку из Лениной, и, посмотрев на свои ладони, тяжело вздохнул.

– Грязный…

– И заяц твой скоро станет такой же грязный, если ты его будешь тискать такими руками.

– Ладно, не буду.

– Ну, давай, пошли дальше, – Лена взяла Дэна за руку и потянула за собой. – Вон, видишь справа зелёный забор из досок?

– Вижу.

– Пойдём туда. Там во дворе проглядывает что-то похожее на колодец. Пойдём, постучим в калитку.

Дети подошли к забору. Калитка оказалась заперта. Лена постучала. Стук эхом прокатился по пустой улице.

В стёклах веранды мелькнула тень, и дверь в дом слегка приоткрылась.

– Что вам надо?! – выкрикнул хрипловатый женский голос.

– У вас есть вода? – громко спросила Лена.

– Какая вода? Нет у нас никакой воды! Уходите!

– Тётенька, – вступил в диалог Дэн плаксивым тоном. – Мы не пили уже два дня. Мы не сможем дойти до дома, если сегодня не найдём воды. Наши родители, и без того несчастные люди, умрут от горя, если мы не вернёмся!

Лена дёрнула Дэна за руку – а то разойдётся, и не остановишь.

– Ты уже издёргала меня всего! – зашипел на неё Дэн и вырвал свою руку из Лениной. Лена только успела шлёпнуть его слегка по макушке в ответ. Мальчик отступил от неё на шаг и состроил рожу.

– А откуда вы? – женщина приоткрыла дверь чуть пошире.

– Мы из Васильевки, – ответила Лена.

– А что вы тут делаете?

Лена показала Дэну кулак, чтобы молчал, и ответила сама:

– Гуляем.

– Кто же это гуляет так: за двадцать километров от дома, да ещё по два дня? Убежали, небось, из дома?

Лена многозначительно промолчала. Но Дэн, заметив ослабление контроля со стороны своей спутницы, быстро выпалил:

– Да нет у нас никого дома…

– Как же это? То родители вас ждут, то нет никого! Заврались! Идите отсюда, пока я собаку не спустила на вас!

– Да нет у вас никакой собаки! – уверенно бросил Дэн. – Если бы была, то она уже облаялась бы тут.

– Я тебя сейчас убью, заткнись! – прошептала Лена Дэну, слегка наклонившись к нему.

– Тётенька, мы можем воду поменять на игрушку. У нас есть новая игрушка, – предложила Лена, вложив в свои слова последнюю надежду.

– У меня нет детей, – сухо ответила женщина.

– А вода у вас есть?

Женщина промолчала. Потом она закрыла дверь, и дети увидели её удаляющуюся фигуру через окна веранды.

Лена и Дэн посмотрели друг на друга, Дэн подошел к Лене и протянул ей свою руку. Девочка сжала его ладонь покрепче, и они, не сговариваясь, остались стоять у калитки. Они стояли, и не знали, что им делать дальше.

– У меня перед глазами мелькают какие-то чёрные мушки, и в ушах звенит, – тихо пожаловался Дэн.

– У меня тоже звенит, – ответила Лена. – Это от голода. Сейчас мы постоим здесь ещё немного и пойдём к другому дому.

– Ладно.

В это время дверь на веранду открылась и звук, с которым это произошло, оказался для детей неожиданно громким среди стоявшей вокруг оглушительной тишины. Дэн вздрогнул. Женщина спустилась по лестнице и пошла к калитке. В руках она несла стакан воды. Сняв замок, и приоткрыв калитку, она протянула воду Лене:

– Пейте, а то не дойдёте домой.

Лена взяла стакан, но пить не стала. Дэн даже на цыпочки встал, глядя на воду.

– Мы – не одни. У нас ещё двое ребят на краю деревни остались, – Лена смотрела женщине прямо в глаза.