Сами же жители Северной Америки, лишившись недорогих и эффективных космических двигателей русских, едва не законсервировали свой сектор. Лишь в последний момент светлая голова в Хьюстоне предпочла договориться и сохранить объект в работоспособном состоянии, сделав его открытым для космических туристов. А заодно – для раздела прибылей с другими космическими державами от поставок на Землю гелия-3, титана и редкоземельных металлов.

По сторонам побледневшей эмблемы висели две фотографии. На одной КАЛС стоял рядом с улыбающимся президентом Тэдди Малагуа, предшественником отца нынешнего главы Белого дома. Широкоплечий верзила, род которого явно вышел с Гавайского архипелага, широко улыбался на камеру, а по экрану нашего начальника бежали вперемежку красные и зеленые строки, словно он не знал, как себя правильно вести в той ситуации.

На второй – и эту карточку КАЛС, насколько я знал, особенно ценил – был легендарный Нил Армстронг. Еще крепкий, но уже глубокий старик, недавно разменявший девятый десяток. В правой руке тот держал чип, про который ему что-то рассказывал полный китаец в белом халате и смешных круглых очках. Чип был передовым по тем временам элементом, который стал основой всей интеллектуальной инфраструктуры будущего тела нашего босса.

Проследив, куда направлен мой взгляд, КАЛС встал и медленно, будто человек, подошел к широкому окну, из которого открывался потрясающий вид. Его кабинет находился в куполе южной башни космопорта, благодаря чему вся посадочная инфраструктура была как на ладони. Во всяком случае, ее надлунная часть.

В последнее время по понятным причинам там он появлялся редко. Его главный кабинет находился в другом месте – внутри исследовательского модуля, также служившего центром всей подлунной части нашей базы. От него жирными лучами отходили коридоры с каютами, киноцентром, развлекательным блоком и множеством других необходимых помещений. Другой стороной все они примыкали к широкой дуге, главными функциями которой было формирование гравитации и генерация электроэнергии. Весь этот внешний блок, по понятным причинам, полностью контролировали военные. И лишь один из лучей отходил далеко за пределы внешнего круга и поднимался на скальную гряду. Он заканчивался тем самым разрушенным кладбищем, остатки которого были разбросаны сейчас по скалам и ближнему космосу.

Но не это приковало мой взгляд к окну босса. В левой части, над такой же серо-черной скалистой грядой, висела половинка огромного голубого шара, покрытого белыми кляксами облаков. Да-да, над горизонтом поднялась Земля – редкое явление в наших широтах, любоваться которым выпадает счастье далеко не всем. Станция находилась на самой границе темной стороны Луны. И потому прекрасная гостья была зрелищем, которое каждый раз давало повод для бесед и споров обитателям нашей станции.

– Давид, расскажи мне подробнее, какое именно насекомое ты встретил в коридоре? – видимо, решив, что я достаточно уделил времени необычной картине, босс вернул меня в реальность.

– Это был таракан. Во всяком случае, он очень похож на изображение, имеющееся в наших базах данных. Оно полностью соответствует тому, что я видел.

– И как ты думаешь, откуда он мог тут возникнуть?

– Не знаю, – честно сказал я и тут же поспешил добавить. – Я тщательно убираю все коридоры. В моём секторе практически идеальная чистота.

– Практически?

– Идеальная. В моём секторе. Не могу дать гарантии, что грязь не проникнет из других помещений, но даже если такое случится, она пропадет достаточно быстро – я работаю строго по утвержденному графику.