В мое детство книга вошла тоже через Гомель. После окончания первого класса нам дали задание на лето – прочесть несколько книг. И вот, бабушка с дядей решили приобщить меня к чтению. Почему они для этого выбрали книжку из детства самой бабушки, я не знаю, но для моего детского сознания это была самая нудная из всех возможных историй. Она рассказывала о повседневной жизни маленькой девочки, и была разделена на главы в полторы-две страницы. Каждое утро, прежде чем идти гулять, прежде игры с Джеком, просмотра «В гостях у сказки» и всего остального, я должна была прочесть одну главу, немного вслух и дальше про себя. Колдыбая, как по горной дороге, запинаясь и путая буквы, я, иной раз даже со слезами на глазах, глотала эту горькую пилюлю учения. Девочка в книге представлялась мне самой занудной и скучной, а её детство просто перечеркиванием всего детского, и главное, моего собственного, радостного детства. Особенно, когда звонили в дверь, и друзья спрашивали у бабушки: «А Таня сегодня выйдет?», это казалось невыносимым. С горем пополам, перелистнув несколько страниц и предугадав конец истории, я сказала взрослым, что закончила книгу. А для себя решила, что читать я больше не буду. Но уже на следующий год мы приехали с красиво изданной книгой Русских народных сказок, которую я с удовольствием прочла. Потом мы привезли фантастику Кира Булычева, и читали все вместе, даже дядя по ночам забирал нашу книгу, чтобы почитать. Кстати, на ночь-то нам обязательно читали или рассказывали сказку, иногда дарили книгу, и взрослые садились рядом, чтобы прочесть её вместе, рассматривая картинки. Позже мы читали по очереди, если книга нравилась всем. А потом каждый устраивался перед сном со своей книгой, и постепенно я перечитала многое с бесконечных полок в дядиной комнате – путешествия Жюль Верна, приключения Дюма. Часто по ночам каждый читал в своей комнате, встречались мы только на кухне или перед дверью в туалет. «Ты еще не спишь?» – Нестрого спрашивали взрослые, но не препятствовали закончить книгу. Вскоре книжный мир стал вытеснять игры во дворе и прогулки в парке. «Ты выйдешь?» – Спрашивал соседский мальчишка. «Нет, я сегодня буду читать», – отвечала я.

Как я уже рассказывала, во дворе нашего дома росли три бабушкиных вишни. Она посадила их, когда заселилась в этот дом, переехав сюда с дедом в начале 50-х. Оба были военными врачами, позже бабушка стала работать терапевтом в подведомственной поликлинике, а дед нежданно-негаданно скончался, оставив её с тремя детьми. И вишни кормили их каждый год обильным урожаем, превратившись с годами в раскидистые деревья. Своими ветками с наливными ягодами вишня вылезала из ограды дома прямо на пешеходную часть улицы. И прохожие то и дело срывали нависавшие ягоды, что казалось в порядке вещей. Однако были и те, кто задерживался на подольше, доставая пакетик и начав собирать туда ягоды. В таком случае бабушка выходила на балкон и строгим докторским голосом говорила: «Я всё вижу». Сама она каждый день спускалась попробовать ягоду-другую, и возвращалась, произнося: «кислющие». Но в один прекрасный день наступал момент, когда бабушка одобряла вкус ягод и тогда все мы, дядя, тётя, брат и я отправлялись собирать вишню. Выносились раскладные лестницы, табуретки, вёдра, и урожай бережно складывался туда. Брат залазил на дерево и нагибал к нам ветки, а мы собирали ягоды в кружки, которые потом ссыпали в ведро. К позднему обеду мы заканчивали, хотя конечно самые красивые и сочные ягоды так и оставались висеть на радость птицам у недосягаемой верхушки дерева. Обсыпанные мелкими жучками, обрызганные лопнувшими ягодами, мы отправлялись мыться, а бабушка приступала к перебору ягод и выковыриванию косточек. Уже поздно вечером перебранные ягоды засыпались горой сахара, чтобы пустили за ночь сок. Затем на протяжении нескольких дней бабушка варила варенье, то включая, то давая остыть, до тех пор, пока оно не обретало коричнево-бордовый цвет и переставало растекаться по поверхности. Тогда кипятились банки и крышки, варенье заливалось в них и относилось в погреб. Аромат вишневого лакомства разносился по улице, вызывая зависть соседа, посадившего черешню. Вообще с соседями случались трения, сосед снизу даже грозился порубить деревья, но бабушка оставалась вдовой с тремя детьми и заслуженным тружеником тыла, правда была на её стороне, и все разногласия заканчивались косыми взглядами. Через несколько дней мы всё так же бегали с детьми завистливых соседей, простив им косоглазие.