Я родился в одном из самых опасных районов на планете Земля – Гольяново. По крайней мере, он являлся таким в период перестройки начала 90-х годов. Про свой район я случайно узнал информацию через федеральный новостной канал, где ведущая спокойно объявила об этом в прямом эфире.

В 1991 году в нашей стране начался передел власти и собственности после развала Советского Союза. Это время было разгаром моего детства. То, что у нас происходило в стране, особенно у меня в районе, а он считался самым опасным районом в мире на тот момент, можно было сопоставить только с городом Чикаго времен Аль Капоне. Драки, разборки, потасовки были постоянным «нормальным» явлением. Бывало, что за окном проходили настоящие голливудские гонки, когда бандитов на черных БМВ и Мерседесах преследовали с сиренами несколько полицейских машин на большой скорости. Однажды, когда мне было лет 10, мы с друзьями зашли в подъезд дома и, нажав кнопку лифта, весело общались между собой, пока его ждали, но наше веселье сменилось ужасом, когда двери лифта окрылись, а там лежал окровавленный труп мужчины. Мы остолбенели и отправились пешком по лестнице. А что делать, домой-то надо было попасть… Такие истории были обыденным делом.

Я не понимал, что происходило с людьми. Почему они бьют, стреляют и режут друг друга? Откуда в людях такая ненависть к ближнему? Но со временем, видя одно и то же, это стало обыденностью. Я просто принял факт, что такова жизнь. Таков род человеческий… Естественно, мы, молодые ребята, смотря на тех, кто жил такой «крутой» жизнью, начинали им подражать. Мы считали таких людей крутыми. У них было все: деньги, власть, женщины, их боялись. Для молодого поколения это были единственные примеры крутости и успешности. Живя в Гольяново, просто было не с кого брать пример. И ребята, как одержимые, брали пример с таких элементов общества. Особенно стали популярны в конце 90-х – начале 00-х криминальные фильмы и сериалы про братву. Молодые ребята смотрели такое и впитывали в свое подсознание криминальные понятия и установки, после чего стали уподобляться тем персонажам из кинофильмов. Естественно, судьба к таким была жестока… Они либо умирали где-то из-за своей «крутости», либо их сажали в тюрьму, что происходило чаще всего, либо они становились наркоманами и ассоциативными личностями. Немногие становились здравыми и успешными, пройдя через это все.

Сколько себя помню, начиная с раннего детства, я задавался вопросом: кто я есть? Что я здесь делаю? Почему я это я, а не кто-то другой? Почему я человек, а не птица, собака или кошка например? Почему все люди, которых я наблюдал, вели себя в основном как безумные?

Когда я смотрел телевизор и новости, которые происходили в мире, я всегда поражался. Почему люди делают то, что делают, что ими движет? Убивают, причиняют ущерб друг другу, предают, обманывают, осуждают, злословят друг на друга. В глубине своей души я понимал, что это ненормально. Ненормально стрелять в других людей, бить их, унижать и делать прочие отрицательные вещи.

Будучи шестилетним ребенком, я и без заповедей божьих, таких как, например, «не убей» четко осознавал, что не хочу никого убивать, я не хотел ни у кого брать то, что мне не принадлежит. Я имел что-то внутри себя, некую духовную чистоту, которая, смотря на этот мир и его безумие, потихоньку пропадала с радара моего внутреннего восприятия. И чем я становился старше, тем этой чистоты становилось меньше. Смотря на других, я понимал: «да, это нормально – злиться», «да, это нормально – обманывать и наживаться на другом», «да, это нормально – курить сигареты, вон по телевизору звезды кино даже курят», «абсолютно нормально выпивать алкоголь, все же его пьют». И в четвертом классе я уже стоял со своими школьными товарищами, которых уже нет в живых из-за передозировок наркотиками, и пытался научиться курить. Я втягивал этот отвратительный, горький дым через силу, кашляя, но при этом не теряя лица в кругу своих сверстников. Сейчас я ясно осознаю, что следовал чужим шаблонам и стандартам. Я хотел научиться курить, потому что все «крутые пацаны» курили, а я что, не крутой пацан, что ли? Я слепо следовал трендам, не имея своего мнения и своей воли. Я не умел принимать решения и делать выбор. Я не умел говорить нет.