— Иди. Проблем тут и так хватает.

Я сглатываю и медленно прохожу в кабинет. Даже не знаю, что для меня сейчас страшнее. На ум как-то сразу лезут слова Саймона о том, что у истинных крышу сносит. Сейчас подумает что-нибудь не то, и нам конец… Я помню, как легко он обнулил Тимонта.

Когда я оказываюсь в аудитории, ректор, стоящий у входа, захлопывает дверь и проводит над ней рукой. Я чувствую привкус его магии, отдающий запахом кофе и пряностей, и понимаю, что теперь никто нас не слышит, поэтому резко поднимаю ладони:

— Постой, я всё объясню!

— Да уж постарайся, — Ал роняет сумку с Саймоном и тот обиженно мяукает.

— Мы не делали ничего плохого. Просто поговорили, — скороговоркой объясняю я, наблюдая за тем как кот вылезает из сумки. — Он волновался, я тоже, никто же ничего не говорит. Честное слово, Ал, мы не…

— Я знаю, — перебивает дракон, будто понимает, о чём я пытаюсь сказать. — Если бы он к тебе прикоснулся, то уже был бы мёртв.

— Надо же, — хмыкает Саймон, оборачиваясь человеком, но оставаясь сидеть на полу. — Восхищаюсь выдержкой. Я видел, как за косой взгляд на истинную насмерть бились, а ты даже стражу ничего не сказал. Хотя наверняка слышал с лестницы. Это чисто твоя особенность или драконы сдержаннее?

Глаза Алистара опасно сужаются. Он делает шаг к оборотню, а я с перепугу хватаю ректора за руку. Это его останавливает.

— И с чего такие обвинения?

— У неё метка на спине.

Ал замолкает на миг и смотрит на меня. По лицу проносится сперва радость, такая, что я даже решилась бы назвать её эмоцией счастья, а потом он грустнеет и с досадой поджимает губы. Затем и вовсе сжимает челюсть и поворачивается к оборотню с яростью:

— А ты откуда знаешь?

— Я сказала, — вмешиваюсь я, опасаясь, что Саймону всё же прилетит за подглядывание. — У меня дракон во всю спину. Буквально от плеч до поясницы. Я хотела попросить Саймона сказать тебе. Потому что я не знаю, что мне с этим делать… Если император опять приедет и придётся надевать то пошлое безобразие, я…

— Он уже трижды порывался приехать, — говорит Тенгер и проходится по аудитории. — Но пока в империи слишком много проблем. Последний отлив магии сказался практически во всех структурах. Не работают предприятия из-за остановки артефактов, остановлена добыча полезных ископаемых, строительство. Не говоря уже о сотнях тысяч магов, которые оказались обнулены и им необходима помощь.

— Но это вопрос времени, когда он заметит.

— Верно, — соглашается Ал и смотрит на меня с грустной улыбкой.

Затем переводит взгляд на Саймона и лицо его заостряется. Ему с первого дня не нравится наше общение, а теперь и подавно, но тут уж я ничего не могу поделать. Всем нужны друзья. Саймону я доверяю. Хотя он зря, конечно, ректора провоцирует.

Алистар снова смотрит на меня. Пронзительно и так, что становится не по себе, а после на меня будто ветерком дыхнуло магией:

— Ты должна поссориться с Саймоном и никогда больше с ним не говорить, — сказал голос Тенгера внутри моей головы и, кажется, отовсюду сразу.

Но вот странно. Его губы при этом не двигаются. Совсем.

11. Глава 10. Воля императора

— Чего? — хмурится шпилька и трясёт головой. — Ал, ты что-то сказал?

Не сработало? Или я сделал что-то не так?

В следующий миг в виски будто по игле вонзается. Я зажмуриваюсь и опускаю голову, сжимая их пальцами.

Твою мать…

Нет, всё же воздействие то же, что и с императорским посланником. Но на ней почему-то не сработало. Почему? Зачем я вообще требую от неё нечто подобное? Из ревности? Даже себе не хочется признаваться.

— Зачем ты это сказал, Ал, — допытывается Инга. Хмурится, губки поджимает. Интересно, из-за истинности мне всегда казалось, что она становится только милее, когда злится?