Зоя Степановна ойкнула, буквально отпихнула Веру и, как могла быстро, помчалась к лестнице на первый этаж. Есения тоже ничего не стала объяснять уборщице, закрыла кабинет и в считанные секунды догнала и перегнала администратора.
Детский крик разносился по всему первому этажу, отражался от стен и смешивался с разноголосым причитанием женских голосов.
- Может, скорую?...
- Да что ж он так орёт, я Ваньку еле уложила...
- Где же мать?..
- А где Зоя Степановна?...
- Нужно медсестру, наверное, позвать...
- Здесь мы, здесь. - Есения растолкала сгрудившихся в дверях палаты женщин, протиснулась внутрь и подбежала к манежу, где захлёбывался плачем перепуганный Ивэн. Подхватила его на руки, спрятала мокрое личико на груди и успокаивающе похлопала по спине. Ребёнок несколько раз судорожно, с всхлипом, вздохнул, вцепился руками в медицинский халат и затих, через каждый вдох постанывая и что-то лопоча.
- Ты смотри-ка, успокоился, - недоверчиво протянула одна из женщин. - А я хотела на руки взять, покачать, так он мне волосы чуть не выдернул и зашёлся в истерике.
- Так, мамочки, расходимся. - на помощь подоспела Зоя Степановна и принялась активно выпроваживать шумную толпу. - Идите к своим ребятишкам, мы тут разберёмся.
Сказать-то легко, но, оставшись наедине в опустевшей палате, Есения и Зоя Степановна растерянно переглянулись.
- Что делать будем, Есенька? Полицию вызывать?
- Не знаю. Наверное, нужно вызвать, - Есения присела на свободный стул возле детского манежа и посмотрела на притихшего ребёнка. На мокром лице мальчика проступили красные пятна, влажные волосы прилипли к голове, костяшки пальцев в сжатых кулачках побелели от напряжения. Ивэн вцепился в халат мёртвой хваткой и явно не желал отпускать. - Зоя Степановна, подайте его подушку, пожалуйста. Подложу под голову, а то лежит неудобно.
- Сейчас, - женщина наклонилась над манежем. - Ой, Есь, а что это?
Под подушкой лежал сложенный вчетверо лист бумаги, на котором крупно выведено неровным почерком: "Есении Владимировне лично в руки".
*
- Что это? Письмо вроде? Тебе, - Зоя Степановна протянула находку, а у Есении всё внутри сжалось от неприятного предчувствия. Ребёнок беспокойно дёрнулся, завозился на руках.
- Тсс, маленький, спи. - Машинально покачала Ивэна, погладила по горячей, взопревшей от долгого плача, спине и взяла свободной рукой сложенный лист-послание.
Неловко, двумя пальцами развернула плотную бумагу, посмотрела жалобно на расстроенную, но не скрывающую любопытства Зою Степановну, и опустила глаза, вчитываясь в строки, написанные нервным прыгающим почерком.
Есения Владимировна, простите, что всё вот так получилось! Поверьте, если бы у меня был выбор, я бы никогда не оставила Ивэна. Он самое дорогое, что у меня есть и именно поэтому я должна сейчас уйти, но обещаю - я вернусь. Мне всего лишь нужно немного времени, чтобы решить некоторые возникшие проблемы и всё, о чём вас прошу - не отдавайте Ивэна в больницу или детский дом, пусть он побудет пока с вами. Вы знаете, он очень избирательно относится к людям и редко кому позволяет находиться рядом с собой. Среди чужих ему будет очень тяжело, поэтому умоляю - не отдавайте, пусть он побудет с вами. Максимум через месяц, я обещаю, приеду и заберу Ивэна, мы с ним исчезнем из вашей жизни и до конца дней своих будем вспоминать вашу доброту.
Стелла.
- Ну что там? - Зоя Степановна рисковала заработать косоглазие, пытаясь прочесть неразборчивый, да ещё и перевёрнутый текст. - Есь, что написано-то?