– Тогда тебе нельзя на собрание. Каждый почувствует кровь, и это будет отвлекать.

Я бесстрастно кивнула и сделала шаг назад.

– Иди домой, – он раздражённо махнул рукой, указывая мне на дверь. – И прими заживин. Ты нужна мне завтра.

С облегчением выдохнув, развернулась и вышла из кабинета. Быстро свернув все окна в компьютере, я подхватила свои вещи и ушла домой.

Дом – это, конечно, громко сказано. У меня была небольшая квартира. Две маленькие комнаты и кухня. Но зато отдельная квартира, только для меня одной.

Если бы меня купили в кафе официанткой, то я жила бы в комнате на несколько человек с удобствами на этаже.

Раздражённо хмыкнув, я разделась и пошла в душ. Остро хотелось помыться. Смыть с себя отчаяние.

Три дня! Ещё три дня! Прикрыв глаза, я глотала слезы. Сейчас можно было плакать и даже немного злиться. Чем дальше ты от хозяина, тем больше эмоций можно себе позволить.

Накинув халат на мокрое тело, я прошла на кухню и достала из аптечки «Заживин».

Чудесный препарат, между прочим. Какая-то супер-пупер разработка корпорации Оборотень. Стоит баснословно дорого и доступна не каждому. Но, мне как человеку, занимающему такой важный пост в компании, её выдали. Чтобы я всегда была в строю… Капнув каплю на ранку, недовольно скривилась… Вкус, конечно, у этого «Заживина» преотвратный. Ну и ладно, зато уже через час и следа не останется от ранки.

Подойдя к окну, я замерла, прижавшись лбом к холодном стеклу, смотря на такой близкий, но такой далёкий от меня мир. Мир, где люди были свободными. Они могли идти куда хотят, делать то, что хотят, смотреть то, что хотят… И вообще, они могу жить так, как хотят. А не так, как им регламентирует трудовой кодекс компании и Босс.

Тяжело вздохнув, я отошла от окна и пошла в спальню. Сегодня было мерзко и как-то тоскливо. Если бы не календарь, который чётко показывал, что до красных дней ещё целых две недели, я бы подумала, что у меня должны начаться месячные. Но нет. Судя по календарю, у меня вообще сейчас овуляция.

Но мне хотелось плакать, сладкого и соленого одновременно, а еще очень хотелось прибить своего Босса.

Даже хорошо, что он меня отправил домой, а то с таким настроением я ещё бы несколько штрафных дней заработала.

Тяжело вздохнув, достала свои таблетки из тайника и выпила две. От греха подальше.

Мама Лена говорила мне, что в такие дни можно выпить две, легче будет. Но мама Лена не учла то, что она уйдёт, а запас таблеток не бесконечный. У меня была последняя пачка и она уже заканчивалась. Я перерыла весь интернет, но так и не нашла ничего похожего. Я не знала даже названия лекарства.

У меня какое-то сложное генетическое заболевание. До подросткового возраста оно никак почти не проявлялось, а в двенадцать лет мне стало очень плохо, так что я едва выжила. Высокая температура, у меня ломало кости, были ужасные галюцинации… Именно тогда у меня и появились эти лекарства.

Осталось как раз тридцать таблеток. Вернее, уже двадцать восемь.

Спрятав в тайнике блистер, я пошла в спальню. После одной-то таблетки страшно хотелось спать, а уж после двух меня вырубало на ходу. Специально пила таблетки на ночь.

Завернувшись в одеяло, прикрыла глаза и моментально погрузилась в сон. Меня словно засосало в темноту, даря наконец-то хоть какое-то спокойствие.

«Где-то кричал ребёнок. Горько, надрывно. Словно был страшно напуган.

– Тише, тише… не плачь. – нежный голос успокаивал, – иди ко мне на ручки. Вот, молодец.

Было очень душно и сильно пахло гарью. Я чувствовала мокрую ткань на лице. Неприятно, мокро и очень страшно.

– Все хорошо. Только не плачь… Молчи…»