Чувствую прилив безудержного гнева, хватаю хрустальную безделушку - идиотский подарок одной из временных подружек и с наслаждением разбиваю его о стену.

Статуэтка взрывается фонтаном осколков, поблескивающих на ковре под светом лампы.

Становится чуточку легче, и я ищу, что бы ещё сломать, уничтожить, разрушить. Бросаю всё, что не приколочено: часы на полке у декоративного камина, артефакт связи, идиотскую картину на стене с унылым в своей простоте пейзажем.

Однако временное облегчение сменяется давящей тяжестью. Драконья сущность становится настойчивой, прорывается наружу тонким слоем чешуи, и мне приходится прибегнуть к заветному дурману.

Дрожащими руками хватаю портсигар, достаю из него чёрный, плотно набитый свёрток, чиркаю зажигалкой и втягиваю острый, щекочущий язык дым. Захожусь в протяжном кашле, проклиная мерзкую отраву. Ноздри улавливают расползающийся по комнате сладковатый аромат, но вместо долгожданного облегчения, к горлу подкатывает тошнота.

- Гадость какая, - с отвращением сплёвываю на пол, тушу свёрток о подлокотник дивана и отбрасываю в угол. - Бракованная партия?

Голова идёт кругом. Дурнота усиливается, а боль в висках бьёт с такой частотой, что хочется сдавить голову руками, словно тисками, и кричать. Орать во всё горло, проклиная заведомо провальную затею с ритуалом.

А всё из-за Беатрис!

Будь проклята эта затерианская дрянь!

Становится тяжело дышать. Ловлю воздух ртом, как рыба, но мне его катастрофически мало. Глаза застилает густая пелена, и на тело накатывает сильная слабость.

Кажется, я падаю.

Сквозь вспыхивающие салютом красные и чёрные круги вижу себя будто со стороны. Вот я поднимаюсь, хватаясь непослушными пальцами за прожжённый подлокотник.

Шатаюсь, словно пьяный, пытаясь удержать равновесие и вроде бы даже получается.

Иду в сторону двери, хватаясь за стены сначала комнаты, затем коридора.

Спускаюсь по лестнице и несколько раз едва не падаю.

Чудится, будто кто-то из студентов подходит ко мне, интересуется состоянием, но я грубо посылаю его на хрен. Ускоряю шаг и под обеспокоенный лепет коменданта вываливаюсь за дверь, с облегчением вдыхая полной грудью стылый воздух.

На улице уже темно и зажигаются первые звёзды. Свет фонарей нещадно слепит глаза, вызывая непрошеные слёзы.

Как же я отвратительно себя чувствую! Хочется сдохнуть!

Уверен, всем от этого станет только лучше!

- Отцу никогда не было до меня дела, - ворочаю заплетающимся языком, направляясь в сторону боевого поля. - Мама возилась с близнецами. Дядя - единственный, кто был готов уделить мне внимание и выслушать меня. И Арвэл. Брат рассказал, как получать удовольствие от жизни. Как забыть безразличие отца. Раз он велел подождать и не бежать во дворец - так и сделаю! Да я жизнь отдам за старшего брата!

Кричу и тут же смеюсь над своими словами.

Наследный принц открыл мне прелести свободной жизни. Научил обращаться с женщинами так, что они мне ноги готовы целовать, лишь бы я обратил на них внимание.

И Арвэл же на своём примере показал, что бывает, если проходит ритуал и находишь Истинную пару. Теряешь все доступные развлечения, поклоняешься своей саане, будь она проклята!

Становишься зависимым от женщины и делаешь вид, будто эта связь тебе приносит удовольствие!

- Лжец! - от моего крика с деревьев взлетают перепуганные птицы, невыносимо громко хлопая крыльями. Зажимаю уши ладонями и зажмуриваюсь, мечтая о том, чтобы исчезнуть.

Но вместо этого против воли оборачиваюсь зверем.

Инстинкты безошибочно находят саану рядом с кварталом Аспида - самым опасным районом в Горинске, населённом убийцами, ворами, насильниками и маргиналами.