Сам он определял истину весьма своеобразно, утверждая, что «истина есть тело, истинное же существует в качестве бестелесного»[17]. Позже он уточнил, что истина – «тело, ибо она знание, выясняющее всё истинное»[18]. Причём истинное – нечто простое, а истина «состоит из знания многих истинных вещей»[19].

Последующие поколения философов также уделяли большое внимание этой проблеме. Не имея ни возможности, ни цели дать даже краткий обзор этих воззрений, приведём лишь отдельные, наиболее яркие или наиболее характерные фрагменты.

Многие философы подчёркивали, что истина имеет строго выраженный темпоральный характер. Истина – дитя времени[20]. Тот же Секст Эмпирик утверждал, что «истина существует не в смысле совершенной непонятности, но что она понятна в меру достижимости для человеческого разума»[21]. Но разум человека развивается, и то, что ему было недостижимо вчера, становится обыденным чуть позже. Разуму доступно всё. Или почти всё.

Раз истина тесно увязана со временем, значит, нет истины на все времена. А раз так, то «достаточный и в то же время всеобщий признак истины не может быть дан»[22].

Истина – отражение реальности. Но реальность изменчива, значит, с изменением реальности меняется и истина. Эти изменения происходят с течением времени. Поэтому истина и есть дитя времени. Время и истина тесно увязаны друг с другом. Истины не существует вне времени.

В то же время «истина терпима, так как она уверена в самой себе, так как она знает, что, собственно говоря, ничто не может быть против неё, ибо и в другом, и в заблуждении она познает самое себя, так как она, кроме того, убеждена, что жизнь может представлять бесконечное единство сущности, только как бесконечное многообразие и разнообразие… в истине нет страха»[23]. И далее: «Свобода – единственная печать истины»[24].

Выходит, у истины всё же есть некий всеобщий признак: это её свобода. Но он очень труден для понимания и усвоения.

Истина как таковая, по мнению Гегеля, «заключается по существу своему в процессе познания»[25]. Эту мысль очень удачно развил Ф. Энгельс: «Истина, которую должна познать философия, представлялась Гегелю уже не в виде собрания готовых догматических положений, которые остаётся только зазубрить, раз они открыты; истина теперь заключалась в самом процессе познания, в длительном историческом развитии науки, поднимающейся с низших ступеней знания на всё более высокие, но никогда не достигающей такой точки, от которой она, найдя некоторую так называемую абсолютную истину, уже не могла бы пойти дальше и где ей не оставалось бы ничего больше, как, сложа руки, с изумлением созерцать эту добытую абсолютную истину»[26].

Таким образом, истина – это всегда процесс. Невозможно познать истину, стоя на месте и тупо созерцая нечто, что окружает тебя. Особенно если это нечто не меняется. Но если мобильность окружающего мира высока, то это волей-неволей заставляет человека каким-то образом оценивать происходящие изменения и стараться получить ответ на самый простой вопрос: «Что происходит?»

Каков путь познания истины? Можно раскрывать истину путём построения системы доказательств, используя мнения авторитетов, прибегая к сравнениям, примерам, ссылкам и т. д. И стремиться охватить максимальное количество фактов, максимально расширить пространство поиска.

Можно избрать и другой путь: стремиться низвергнуть любое, пусть самое маленькое, сомнение, двигаться вперёд маленькими шажками, решая вопрос за вопросом, количество которых по мере продвижения вперёд будет нарастать и нарастать. Таким образом можно будет тщательно изучить и всесторонне осветить маленький кусочек проблемы, а всё остальное останется в темноте. И чем ярче будет освещаться познанный и изученный кусочек, тем темнее будет всё непознанное.