Света еще стукнула ее пару раз кулаком в лицо:

– На, сука! На! Сука! Тварь! Получи, сука!

Анна вся сжалась, закрыла голову руками и вопила:

– Ааааа! Все! Не бей меня, не бей! Я все, все поняла, прости! Прости же меня ради Бога!

Внезапно Света почувствовала, как что-то холодное, скользкое, липкое возникло у нее в сознании, проникнув туда через тайную лазейку интеллекта. Света остановилась с занесенной рукой для нового удара.

«Ну, убей ее, сделай так, как ты жаждешь. Кровь! Отмсти ей за все, что они с тобой сделали. Насладись!» – нашептывал все тот же голос, который не давал ей спать каждую ночь. Света, вздрогнула и… замерла. На секунду она увидела себя со стороны и испугалась. Дрожь холодной волной покатилась по телу. Она устало прислонилась к стене, взялась руками за голову.

– Господи! Что же я делаю?! Что делаю!? – закричала она. Что-то в ее душе екнуло, страх вонзил свои щупальца глубоко под сердце, сдавив ледяной хваткой тело. Руки ее безвольно повисли, она опустилась на пол, привалившись к стене, села, вытянув ноги. Ее знобило и трясло.

– Прости, прости меня, – еле вымолвила она, – я не могу… не могу… этого… сделать, – на выдохе тихо произнесла она кому-то, лихорадочно всматриваясь в пустоту угла кухни. Света протянула руки перед собой, отгоняя кого-то. Она закрыла глаза и погрузилась во тьму, она снова увидела себя со стороны, как идет она в одной белой рубашке во тьме босиком по каменным холодным и сырым плитам, вниз по лестнице, спускаясь все ниже и ниже. Крысы с писком пробегали по ее ногам, неожиданно выскакивая из темноты. Она шла вперед. Ей было страшно, но ее что-то тянуло, и так сильно, что она просто не могла остановиться.

«Запомни дорогу, – услышала она у себя в голове нежный голос, – запомни дорогу, дорогу, чтобы вернуться обратно».

Света шла вперед. Она испытывала всем своим нутром дикий, животный ужас. Где-то внизу живота сводило все внутренности от жути. Она понимала, что эта дорога вниз по холодным ступеням – это дорога только в один конец. Она оглядывалась назад и видела стену. Назад не было никакого прохода. Только манящая и ужасающая темнота. Впереди только мрак, скрывающий лица. Она чувствовала их здесь. Она чувствовала их присутствие, тени мученических душ вихрем проносились над ней, они звали ее, звали ее по имени. Они знали о ней все. Она увидела почти всех, кого покарала ее жестокая рука, кроме души бомжа Хмыря17, которой тут не было. Зато был голос, от которого все переворачивалось внутри, все тот же голос шептал ей в самое ухо. Все тот же голос звал, звал ее вперед, обещая покой, давал надежду на Свет в конце пути, зловещего подземелья. Она спускалась все ниже и ниже, хватаясь руками за скользкие, покрытые плесенью стены. Вдруг Стелла увидела перед собой Димку. Он метнулся к ней, чтобы взять ее за руку. Света протянула ему руку…

– Ну, что ты, Стелла, что ты? Господи, что же это, а? – сказала Люба, взглянув на Стеллу.

– Стелла, ты… что с тобой?

Стелла не реагировала, было такое чувство, что она вообще не здесь.

– Давай воды ей плеснем в лицо, – предложила Люба.

– Молодец, давай. Налей в стакан и дай мне, – сказала Анна.

Люба набрала в стакан воды, смочила в воде полотенце и подала его Анне:

– Держи, вытри кровь на лице.

– Сначала стакан с водой, – сказала она.

Люба подала ей воду.

– Ну, Господи, благослови, – произнесла Анна, резко выплеснув воду на лицо Стеллы.

Света вздрогнула. Холод вернул ее в реальность, вырвав из цепких стен холодного и душного подземелья.

– Изыди! Изыди! – крикнула она, взмахнув руками. – Оставь меня во имя Иисуса Христа!