Следует особо отметить, что близкий по идеологии и логике к предлагаемому подход – но ориентированный на физико-теоретическое описание – развивает в своей темпоральной модели реальности А. М. Заславский [3]. Идея универсума событий также чем-то близка и к так называемой бутстрап-концепции, предложенной физиком Джеффри Чу в 70-х годах прошлого века, основу которой составляет отказ от постулирования каких-либо субстанциональных (материальных) и логических первоначал Мира и представление последнего как паутины взаимосвязанных событий.

Традиционным для современного человека – и в быту, и в науке, и в философии – является вещное мышление, для которого свойственно описание мира как множества пространственно локализованных объектов-вещей. Сами вещи определяются через совокупность предикатов, присваиваемых им в разные моменты времени, то есть через последовательность состояний. Событие в вещной онтологии трактуется как изменение вещи, как переход ее из одного состояния в другое. Описание мира, по сути, сводится к построению пространственной (матрешечной) иерархии: вещи составляются из вещей поменьше – деталей, частей, а те из молекул и так до элементарных частиц. Причем вопрос «из чего состоят самые элементарные из элементарных?» остается открытым. У вещного описания, наряду с очевидными преимуществами (простота, прагматичность, эффективность при описании физических объектов) имеются и очевидные проблемы. Во-первых, это ограниченная масштабируемость: матрешечное описание теряет свою однозначность на уровне выше косных вещей – уже биологический организм трудно свести к структуре молекул, а социумные, ментальные, духовные объекты вообще невозможно вписать в вещно-пространственную иерархию. Во-вторых, матрешечная иерархия вещного подхода необходимо подразумевает редукционистское мышление, предлагающее сводить понимание целого (вещи) к описанию его частей. И если для физики и химии это вполне срабатывает, то на уровне живого мы опять же наблюдаем стопор: не получается описание биологической системы на языке химических формул, что уже говорить о психическом и ментальном. В целом, можно сказать, что дуалистические онтологии, придерживающиеся дихотомии физического и ментального, являются непосредственным продуктом вещного мышления.

Следует отметить, что вышеперечисленные онтологии событий и процессов (кроме онтологии Рассела), хотя и предлагают взглянуть на Мир с другой, не вещной позиции, акцентировать внимание не на самих пространственно определенных вещах, а на их отношениях во времени, все же не отказываются от самой идеи вещи как «носителя» этих самых событий и процессов. В них констатируется, что мы живем в мире событий, для нас важно именно то, что происходит, мы реагируем именно на изменения, а не на вещи, вещи лишь обеспечивают, поддерживают событийность, служат субстратом событий, и наша деятельность описывается именно как система событий, а не набор вещей. И это тем более бесспорно, если речь идет о таких деятельностях, как мышление, познание. Обобщая логику упомянутых событийных онтологий, следует заключить, что вещь может быть понята только как система событий: событий ее появления и исчезновения, различения ее предикатов, включения в мышление. Вещь при этом приобретает смысл только в событии, только как элемент деятельности – целенаправленного потока событий.