– Потому что он хочется меня съесть. Элим хочет. Он мне представился именем Элим, – пояснила Лиза.

Рита откинулась на спинку стула. Она пристально смотрела на худенькую девушку, закутанную в грязноватый мятый халат, и видела в ней озлобленное и измученное болезнью существо, которое никак не хочет выздоравливать.

– Интересно. Имя ты мне еще ни разу не называла. Зачем он мучает тебя, Елизавета? – сквозящий в голосе скепсис относился теперь не к предполагаемому ответу пациентке, а к ней лично, к ее помешавшемуся рассудку, который не способен здраво мыслить. Рита точно знала, что Лиза не сможет ответить так, как ответил бы нормальный человек. Все сказанное ею с этой минуты считалось ересью.

Девушка приблизилась ближе к столу и прошептала:

– Он хочет свободы.

– Свободы? По-твоему, он заперт в картине?

– Пока там…

– Почему «пока»? Куда он попадет потом?

Лиза молча дотронулась указательным пальцем до своего лба и снова неприятно улыбнулась.

Прошло два выходных дня, в которые Рита ездила к матери. В этот раз удалось вполне нормально погостить. Мама не одолевала разговорами про необходимость замужества, Рита не жаловалась на работу и осточертевшую съемную квартиру. Выходные прошли спокойно и тихо. Они готовили кексы, пили чай, пока за окном моросил мартовский снег, и смотрели телевизор. Домой Рита вернулась на поезде в отличном настроении и полной боевой готовности разобраться со своей сложной и пока единственной пациенткой. Главный врач больницы специально не напрягал ее большим количеством подопечных, чтобы она в полной мере могла вникнуть в профессию. Благо персонала в ГКБ хватало вполне. Это вам не какая-нибудь районная поликлиника, где один терапевт вынужден работать сразу на двух участках.

Вернувшись в понедельник рано утром в свою квартиру, Рита успела принять душ, перекусить и быстро прыгнуть в машину. По дороге на работу она горланила песни, записанные на флешку, и вообще вела себя не подобающим серьезному медику образом.

– Доброе утро, Лен, – Рита поздоровалась с дежурной в приемном покое медсестрой, – Как настроение? Ничего серьезного в мое отсутствие не случилось?

Увидев Маргариту Александровну, медсестра Лена резко изменилась в лице. Она сочувствующе посмотрела на врача и ничего не решалась ей ответить.

– Что такое? – настороженно спросила Рита.

– Маргарита Александровна, к сожалению, произошло кое-что неприятное. Василий Петрович не стал вас вызывать, он знал, что вы все равно не сможете быстро вернуться…

– Да что случилось-то? – Рита была вынуждена повысить голос, из-за чего люди, проходившие мимо регистратуры, оглянулись на нее, а кое-кто из персонала больницы даже остановился, чтобы подслушать, чем дело кончится.

– Вчера ваша пациентка умерла… – испуганно ответила медсестра, не сводя округленных глаз с гневного лица врача.

Рита и представить не могла такого поворота событий. Она зло смотрела на медсестру и не верила ее словам. Ее пациентка просто не могла умереть. Она имеет право лишь выздороветь, либо по каким-то не зависящим ни от кого причинам остаться душевнобольной со стабильно удовлетворительным поведением. Рита решила подыграть медсестре, которая определенно что-то напутала.

– Как это случилось? – спросила Рита, стараясь сохранять спокойный тон.

– Вам лучше сходить к Василию Петровичу. Он вам все расскажет. Был скандал. Пациентка ваша даже Татьяну Анатольевну ранила.

В ночь с субботы на воскресенье Лиза окончательно убедилась в необходимости покончить со своей главной проблемой самыми логичными мерами. Ее решение было добровольным и обдуманным, что значительно облегчало исполнение задуманного.