– Я вас не спрашивал, Кирилл. Еще один такой выкрик без моего разрешения, и я оставлю вас без талонов на питание.

Я хмыкнула слишком громко: «Вот это наказание, как он может быть таким жестоким». Я подмигнула Кириллу, тем самым выражая благодарность за спасение от очередного скандала.

– Покажите мне свои записи, Ольга Анатольевна, – попросил режиссер.

Да, теперь никто не поможет мне, нервный холодок пробежал по спине. Оставалось надеяться только на чудо.

– Вы знаете, Устин… Устин… – Его отчество вылетело у меня из головы.

– Климович, – подсказал мне сам режиссер.

– Да, Устин Климович, у меня очень хорошая память, и я…

На этих словах дверь в фойе распахнулась, и в проеме показался Никита. Все смотрели на него, он, конечно, не ожидал такого приема и собирался незаметно проникнуть на репетицию, но появился в самый неподходящий момент.

– Какое счастье, а мы без вас даже не начинаем, вот ждем, когда же вы наконец придете.

– Да все в порядке, не волнуйтесь, в следующий раз можете начинать без меня, – сказал Никита и демонстративно присел рядом со мной.

Среди актеров послышался осуждающий шепот. – Напишите мне объяснительную за вчерашний прогул и сегодняшнее опоздание, да, и пойдите, пожалуйста, вон, будьте так любезны. Я не собираюсь тратить время на всяких… – главный режиссер сделал паузу.

– …придурков, – закончил предложение Никита. – Вы ведете себя по-хамски.

– Странно, – ответил Никита, – обычно я очень любезен с людьми, которые в десять раз старше меня. – Он вышел из комнаты, оставив за собой вопросительную тишину.

На удивление всех присутствующих, Жук никак не отреагировал и продолжил репетицию. Видимо, он уже придумал план мести и собирался привести его в исполнение очень скоро. Удивляюсь, как я, ерзая на стуле и постоянно посматривая на часы, смогла дождаться окончания репетиции и не побежать за Никитой. Когда наступил короткий перерыв, я рванула к выходу, но его нигде не было, ни в курилке, ни на улице, ни в столовой. Отыскала его возле кабинета отдела кадров.

– Ну, слава богу, – сказала я, пытаясь восстановить дыхание, – думала, что ты сегодня не придешь.

– Мне сказали, что нужно обязательно оформить все документы, особенно после вчерашнего. Все только и говорят о воровстве. Расскажи мне свою версию случившегося.

Он выглядел немного странно, кровь на кроссовках была тщательно затерта, лицо было изможденным, помятым, как неглаженая рубашка после стирки. Он смотрел на меня воспаленными глазами, в них хранилась какая-то тайна, которую я непременно хотела разгадать.

Я рассказывала обо всем в подробностях, эмоционально размахивая руками, во время разговора он несколько раз зевнул, а потом и вовсе перестал смотреть на меня и закрыл глаза.

– У меня вчера тоже украли мобильный телефон, – сказал он, не открывая глаз. – Сим-карту с номером я восстановил. – Он приоткрыл один глаз, посмотрел на меня и добавил. – У тебя, случайно, нет лишнего телефона?

Я раскрыла свою довольно больших размеров сумку и спросила:

– Какой из них тебе нравится больше, выбирай? – Так вот, кто всех вчера обчистил, – послышался голос одного из актеров, случайно услышавшего наш разговор. В толпе раздался громкий смех.

– Здесь все подозревали меня в первую очередь, потом – тебя. Всем показалось странным, что ты не пришел именно в этот день.

– Да ты что? Хорошо, что в театре есть хоть какие-то камеры.

– Да нет, плохо. Главный режиссер видел, просматривая одну из них, как я сплю в зрительном зале и как слюна стекает на мои объяснительные.

– Что? Ты спала почти в метре от вора, который обчистил гримерки?! Он мог тебя убить!