Внутри оказалось полным полно покупателей. Очередь продвигалась очень медленно, поэтому предоставлялась возможность узнать новости из местной жизни: «Намечено строить рыбзавод и небольшую электростанцию. Назначен новый комендант порта – бывший комиссар полка. Скоро всех направят на заготовку рыбы и мяса к зиме».

Женщина, стоящая в очереди, обратила внимание на вошедших солдат:

– Мужики, пропусти ли бы ребят. Им нельзя время в очереди тратить, командир не простит опоздания.

Очередь расступилась и пропустила солдат к прилавку. Продавщица полная краснощёкая женщина средних лет ловко сворачивала из нарезанной серой бумаги кульки, складывая туда то, что просили солдаты. Взвесив, она быстро гоняла туда-сюда косточки счёт, скорее для вида, чем для счёта. В основном всё прикидывалось или пересчитывалось в уме, «Примерно правильно. Что ещё вам надо».

Цены на продукты были намного выше, чем в магазине в Глушково. «Не разгуляешься. Надо экономить», – решил Захар. Купили в основном сладости. Захар купил карамель, подушечки с начинкой. Они были хотя и слипшиеся, но вкусные. Тарас купил пачку папирос «Прибой». Выйдя из магазина, он демонстративно достал папиросу, смял особым способом её бумажную гильзу, прикурил и стал, наслаждаясь, пускать кольца дыма:

– Это вам не махра.

Они шли вдоль берега, любуясь окружающей приморской природой. Для всех кроме Тараса всё было вновь: сопки, море, широченный пляж и стаи крупных кричащих чаек.

– У нас в Одессе море лучше и пляж красивее и чище, а чайки прямо из рук рыбу хватают, – Тарас опустил руку в воду, – У нас в это время вода намного теплее.

Пляж был усыпан выброшенными волнами корнями и ветвями деревьев, пучками морской травы и большим количеством ракушек. Особый интерес вызвали огромные разнообразной формы раковины, сверкающие внутри перламутром.

Один из парней поднял большую ракушку:

– Собрать да отправить в деревню. Какая красотища. Их даже вместо посуды можно пользовать. Смотрите, – и он поднял ещё одну похожую на тарелку.

– Возьму. Попрошу повара класть мне в неё кашу, во все позавидуют. Как думаешь, Захар, стоит взять?

– Не по уставу это. Не разрешат, – Захар тоже поднял ракушку и стал вертеть, разглядывая на ней, словно кем-то специально нарисованные узоры:

– Возьму. Уберу в тумбочку и буду в неё складывать нитки, иголки и прочую мелочь.

Идея пришлась по душе, и все медленно шли глядя под ноги, чтобы не пропустить раковину, какая красивее других. Найдя, поднимали, радостно восклицая, а потом выбрасывали, обнаружив ещё красивее.

За этим занятием они не заметили, как вышли на выступающую в море оконечность полуострова. Перед их глазами предстал во всём своём величии Тихий океан. Вернее часть его – Охотское море. Бескрайнее водное пространство словно уходило вверх, сливаясь с небом, и казалось, море вот-вот опрокинется и выплеснется всей своей мощью на берег. С севера дул прохладный ветерок, вызывая небольшие волны, которые катились вдоль берег шевеля своим краем разноцветную гальку.

– Что, если мы поднимемся вон на ту гору и посмотрим сверху, может быть, другой берег увидим?

– Нет такой горы, Захар, чтобы увидеть тот берег, – и с видом знатока Тарас добавил, – Если только остров какой – ни будь. Подняться, конечно, можно. Интересно, что там наверху.

Сначала решили искупаться. Выбрали чистое песчаное место, которое на некотором расстоянии от воды переходило в полосу гладких, отполированных волнами камней. На них и расположились, раздевшись догола, кто тут может их видеть.

В воду заходили медленно, предварительно побрызгав ею на себя. Она оказалась холодной и хорошо освежала и бодрила. Хотя деревенская молодёжь, живущая у реки, умела плавать, на глубину заплывать не стала. Барахтались у берега, всё-таки место незнакомое мало ли что.