Девушка покорно последовала за тетушкой.

– Я не знаю, что будет и как будет, но мы все, определенно все, чувствуем наступление беды. Я хочу подарить тебе этот ежедневник и попросить тебя постараться записывать все, что происходит. Каждый день.

Маша все еще не могла понять, что же такое может произойти, что же такое страшное следует ожидать и к чему готовиться. В силу своих юных лет Мария не восприняла эту ситуацию и всеобщее волнение семьи слишком всерьез. Как, пожалуй, и все семнадцатилетние девушки. Как известно, максимализм является отличительной чертой этого возраста.

Вернувшись в гостиную, еще раз предприняв попытку понять то, что там происходит, Мария уселась в кресло и задумалась о своем. Ей так нравилось отдаваться мечтам о прекрасном и возвышенном. Она верила и ждала свою настоящую и единственную любовь. Ведь все обязательно именно так и должно быть. И однажды, обязательно, придет время и появится прекрасный принц, и это будет только начало сказки. Как же сладко ей мечталось!

После жарких бдений родни, в которых Маша не имела особого желания участвовать, все пришли к выводу, что уже достаточно поздно, и принялись готовиться ко сну.

Сладко укутавшись одеялом и как можно удобнее улегшись, все родственники и гости, казалось, уснули в одночасье. Так сладко все спали. Только Маша никак не могла заснуть. Всю ее вдруг резко сковал страх. Еще час назад она считала, что все эти разговоры о надвигающейся опасности – паранойя. А теперь, теперь ей вдруг стало невероятно страшно, будто окатило ледяным дождем. Долгое время, ворочаясь из стороны в сторону, складывая все мыслимые и немыслимые за и против, представляя самый ужасный расклад, она думала о будущем. Промучившись так пару часов, Маша решила, что сейчас самое время для первой записи в ее дневнике.

«08.09.41. Сейчас три часа ночи. Я никак не могу уснуть. Стоит признаться, что бессонница мне раньше была совсем незнакома. Никто не знает, но мне страшно. Страшно стало только сейчас… ведь, а что, если… Возможно, все, что я могу, – это вести этот дневник. Отныне я постараюсь записывать все свои мысли и чувства на эти страницы», – дав столь ответственное обещание и твердо решив это для себя, Маша тут же заснула.

Из обращений внутригородского комитета обороны: «Товарищи! В эти дни каждый из нас должен помнить, что жизнь его принадлежит Родине. Наша Родина в опасности, и никогда еще опасность не была так велика».

«Четвертого числа у нас еще были гости; тогда, кажется, вся родня съехалась. Гости побыли у нас несколько дней, а когда мы с тетей пошли их провожать, кругом загремело, потемнело, от страха задрожали и руки, и ноги, с неба раздался гул самолетов – это была первая бомбежка. С этого дня город начали часто бомбить. Помню, дом на углу Пятой Красноармейской улицы и Международного проспекта разбомбили, и он горел пару дней, его совсем никто не тушил. Потом бомбили Бадаевские склады. Мы живем совсем недалеко, и запах горелого сахара стоит в воздухе до сих пор. Ужасно противный запах…»

Это была вторая запись девушки. С начала бомбежки Маша вела этот дневник, надеясь, что он сможет хоть чем-то, хоть кому-то в дальнейшем помочь. Это была обыкновенная общая тетрадь, с аккуратными записями, некоторые были сделаны чернилами, некоторые – карандашами. Маша писала тем, что смогла найти. Более пятидесяти страниц убористого текста.

Маша стала писать все, как было, как она это представляла и видела, без какой-либо посторонней помощи. Написала достаточно немного в первые дни, скорее из-за того, что все было так непонятно. Непонятны чувства и все то, что ее окружало. Страх, сковывающий дрожащие руки. Ведь могли и поймать, никто не знал, можно ли все записывать. А через неделю начались тяжелые времена и Маша прекратила делать записи. Стоит отметить, что до этих событий у девушки уже были кое-какие «литературные опыты», но они были посвящены скорее более легким, прозаическим вещам – например, жизни соседской собаки, которую она периодически навещала и кормила, ее хозяева часто уезжали и просили Машеньку присматривать за их питомцем. А вообще первые записи девушка решила сделать еще в шесть лет. Тогда ее побудила к этому прочитанная книга, и ей захотелось сохранить все счастливые воспоминания о захватывающих поездках на поезде.