– Я как раз и пришла, чтобы помочь вам разобраться в этом недоразумении.

– Хорошо.

– Тогда первое: вы согласны поручить мне представительство ваших интересов?

– Да.

– Отлично. Я узнала ваш личный номер, на случай если вы его еще не получили.

– Личный номер? А зачем он мне, если я должна скоро выйти на свободу?

– Вот, держите.

Адвокат протянула карточку, и Табита прочла вслух: «АО 3573».

– Значит, теперь я просто номер, – сказала она, поднимая взгляд.

– А, просто формальность. Он больше нужен тем, кто будет приходить к вам на свидания.

– Свидания?

– Как лицо, находящееся под следствием, вы имеете право на три свидания в неделю. Вам что, не разъяснили ваши права?

– Да так, в общих чертах.

Мора Пьоцци кивнула:

– Да, поначалу трудно привыкнуть.

– Я должна выбраться отсюда как можно скорее!

– Само собой разумеется. Поэтому-то я здесь. Но, Табита, вы понимаете, в чем вас обвиняют?

– Да, я помню, что они мне говорили.

– Хорошо. Тогда вот с чего мы сегодня с вами начнем: сначала я изложу вам все обстоятельства дела, а потом вы своими словами расскажете, что же произошло на самом деле двадцать первого декабря.

– А можно сначала спросить?

– Конечно.

– Какое сегодня число?

– Девятое января, среда.

– Понятно…

Значит, уже прошли и Рождество, и Новый год, и теперь она оказалась в ином времени.

– Так, – произнесла Мора Пьоцци, заглядывая в экран компьютера, – если вкратце, то дело обстоит следующим образом. Вы обвиняетесь в убийстве Стюарта Роберта Риза, которое произошло в пятницу двадцать первого декабря между десятью сорока утра и половиной четвертого дня.

– Почему?

– Простите?

– Почему такой большой промежуток времени?

Пьоцци заглянула в свои заметки:

– Согласно данным камеры видеонаблюдения, которая установлена на стене деревенского магазина, машина потерпевшего проезжала мимо в десять тридцать четыре. А как вам известно, его труп был обнаружен в половине пятого вечера.

– Да, – едва слышно отозвалась Табита, – но тут целый час разницы! – добавила она мгновение спустя.

– Насколько я понимаю, судебного эксперта вполне устраивает тот факт, что Риз был мертв как минимум час до момента его обнаружения.

Голос Пьоцци звучал спокойно и негромко, словно речь шла о совершенно заурядном происшествии.

– Его тело, завернутое в полиэтиленовую пленку, нашел Эндрю Кейн под навесом около вашего черного хода. В тот момент вы находились у себя дома. При этом машина Риза оказалась припаркованной позади вашего дома так, что ее не было видно с дороги. Риза несколько раз ударили ножом, однако смерть наступила в результате повреждения сонной артерии, – подняла глаза Пьоцци. – Это ранение в шею. Кровь была повсюду – на вас и на диване, где вы сидели.

– Но это уже было после его смерти, – произнесла Табита.

Пьоцци постучала по клавиатуре своего ноутбука:

– Полиция опросила всех жителей деревни, кто…

– Постойте.

– Да.

– Всех они опросить не могли – кто-то был раньше, кто-то позже.

– Опрос шел не один день.

– Что вы хотите сказать?

– Да вы что, не помните? Ветром повалило гнилой каштан, и дорога в деревню оказалась перекрыта. Чтобы расчистить путь, потребовалось достаточно времени.

– Я не знала об этом.

– Но, Табита, вы же были дома весь день! Как же вы не знали?

– Я не знала об этом, – повторила Табита.

Она чувствовала, как утекают последние обрывки воспоминаний, словно вода сквозь пальцы.

– Я не могу сказать, знала я или нет…

– Полиция составила список всех лиц, кто находился в Окхэме двадцать первого декабря. Кроме того, у нее имеются ваши же показания, в соответствии с которыми вы находились дома бо́льшую часть дня. Также есть еще показания свидетелей, но я пока еще не успела с ними ознакомиться. То есть у нас только полицейский отчет. Остальное у меня будет позже, но задолго до первого заседания.