Я первым пришел в офис. Единственное освещение – от мониторов компьютеров, которые не выключили вчера, и теперь на них плавают картинки в режиме энергосохранения. Я включаю свет. Мой новый офис огромен, как дилерский центр. На этаже множество маленьких кабинетов для аналитиков. Половина помещений пуста, но, подозреваю, мы собираемся расширяться. (После моего первого лета там мы переехали на этаж ниже, где гораздо больше места. По мере того как растут наши активы, все остальное тоже растет.) Отдел торговых операций находится дальше всех наших кабинетов, кроме кабинета Раджа. Он устроен как буква Т. Длинный стол стоит вдоль задней стены, где сидят Гэри и Керин. Перпендикулярно ему размещается еще один более широкий стол, и на каждой стороне сидят по три трейдера. Мое место посередине.

Я усаживаюсь и начинаю проверять наши продажи с предыдущего дня. Мне нужно убедиться, что не было сделано ошибок. У меня плохое предчувствие, но со мной так каждый день. Это все равно что таскать с собой шар для боулинга весом в пять с половиной килограммов. Мама всегда говорила мне, что позволительно делать ошибки, но она никогда не работала в хедж-фонде. И хотя я уже в стрессе, это время – самая спокойная часть дня. Нет хаоса. И нет начальства.

И все равно я нервничаю. Помимо проверки ошибок, я также должен заказать завтрак для боссов и всех трейдеров и разложить его на столах к тому моменту, когда все придут на работу. Они, похоже, считают, что если я не смогу идеально заказать и подать еду, то как я смогу делать миллионные заказы на продажу и покупку? Если я заказываю для кого-то неправильный завтрак, это вызывает больше гнева, чем потеря денег. Чего они не понимают – это того, что я могу заказать хрустящий бекон, но сам я его не готовлю. Я, можно сказать, подружился с девушкой-испанкой из магазина. Периодически просто захожу, чтобы сказать привет. «Cómo estás, mi nombre es Turney, me gusta esquiar».[40] Она смеется над моей дикцией. Но не думаю, что она полностью понимает серьезность ситуации, в которой я нахожусь. Бекон не всегда приготовлен должным образом.

Спустя двадцать минут коллеги потихоньку начинают прибывать. Входят они через дверь, всегда в одном и том же порядке, сначала трейдеры. Керин приходит первой. Каждый день одно и то же: она несет чашку кофе, непрочитанную газету и думает о какой-то личной проблеме с прошлого вечера, например о трубе, которую прорвало в ее квартире, или о пришельце, который пытался ее похитить. Я не смог бы выдумать и половины тех историй, которые происходят с ней, и все они, кроме случая с пришельцем, похожи на правду. У нее сумасшедшая жизнь. Тодд-о приходит следующим. Я понятия не имею, почему они так его называют – его фамилия Харрисон. Красивый, с темными волосами и глазами, он на 100 % выглядит как трейдер по опционам высшего разряда, на чье звание претендует. «Галеон» переманил его из «Морган Стенли». Он сидит слева от меня, и его первые слова всегда одни и те же: «Вот блин!» Я знаю, что последует за ними. Каждая его история начинается одинаково. В ней обязательно будут лимузин, телочка, которая впилась в Тодда-о своими когтями, и животный секс в его квартире. Надеюсь, что хотя бы в половине случаев, о которых он рассказывает, он и правда занимается сексом. Но я не знаю, почему он старается впечатлить меня.

Затем приходит Дейв Слейн, мой защитник. Он приходит сразу после тренажерного зала. Если бы я не знал этого, то предположил бы, что у него под его футболкой специально подложенные подплечники. Он уже знает все, что происходит на рынке, до того, как приходит в офис. Я чувствую себя в безопасности, когда Дейв сидит справа от меня. Я знаю, что меня в любую минуту могут уволить, но в нем я вижу своего потенциального защитника. Когда Гэри задает мне вопрос, на который я не знаю ответа, Дейв обычно шепотом подсказывает мне его.